Дикарь (ЛП)

— Поэтому я хочу, чтобы у вас было преимущество. Используйте современные технологии.

Мой пульс учащается.

— Ты хочешь, чтобы я купил винтовки?

Слезы наполняют глаза Мойры, и она кивает.

— Я хочу, чтобы ты был в безопасности, Зак. Я не хочу, чтобы тебя убили. Винтовки помогут.

Я сжимаю конверт, и мои руки скользят по ее рукам, притягивая к себе. В последний раз я наклоняюсь, вдыхаю сладкий аромат ее волос, и чувствую ее дыхание. Прижимаюсь щекой к ее макушке, наслаждаюсь ее прикосновениями... ее любовью... ее печалью.

Я заберу эту горечь с собой в могилу, неважно произойдет ли это во время похода на Матику или годы спустя, когда я, возможно, буду умирать, и мое разбитое сердце будет взывать к моей совести.

— Ты не вернешься? — тихо бормочет она.

— Нет — отвечаю я. — Не вернусь.

Мойра поднимается на носочки и мягко касается моих губ.

— Тогда езжай с моей любовью и знай, что я никогда не буду сожалеть о моментах, проведенных с тобой. Ты всегда будешь в моем сердце, Зак.

Агония пронзает меня, когда я отхожу от Мойры. Она смотрит на меня своими неземными зелеными глазами, зелеными как Амазонка, и слезы стекают по ее щекам. Живот и сердце скручивает от нестерпимой боли .

В последний раз я касаюсь ее щеки, скользя по ней пальцами.

— Прощай, Мойра.

Отворачиваясь от меня, она идет на выход к машине. Она не оборачивается, я смотрю, как мой огонек заводит машину и уезжает.

Уезжает от меня навсегда. Покидает меня.

Глубоко вздохнув, я поднимаю голову к солнцу и ощущаю жару этого города в последний раз. Затем я разворачиваюсь и иду к аэропорту, откуда могу вернуться в свою настоящую жизнь.

Глава 28

Мойра

Я в отчаянии закрываю и толкаю свой ноутбук, пытаясь откинуть его как можно дальше. Он не дал мне ответы, которые я хочу получить.

Я отправила электронное письмо отцу Гоулю две недели назад, отчаянно надеясь, что он увидит его. Я схожу с ума, волнуясь за Зака, гадая, добрался ли он до Карайки.

Уверена, что он добрался. Он самый уверенный и способный мужчина, которого я когда-либо знала. Он дома в джунглях, и у него нет причин возвращаться.

Нет, я волнуюсь о том, что произойдет после его возвращения. Напали ли уже карайканцы на матика? Жив ли Зак?

Последние две недели я едва могла есть из-за плохого предчувствия. Я спала, может, несколько часов за ночь, но постоянно ворочалась и просыпалась.

Я настолько подавлена, что едва могу жить. Я так сильно скучаю по Заку. Иногда думаю, что будет лучше, если я иссохну и умру, тогда, наконец, эти страдания закончатся.

Заставив себя подняться со стула, я подхожу к холодильнику. Открываю его и рассеянно смотрю внутрь, понимая, что он пуст. Закрываю его со вздохом и иду в гостиную, желая отвлечься каким-нибудь фильмом.

Слышу стук в дверь и вздрагиваю от удивления. Никто не знает, что я вернулась в Эванстон. Я предполагаю, что это какие-то попрошайки, поэтому игнорирую стук. Он продолжается, но я иду к дивану и беру пульт от телевизора.

Телефон в кармане оживает и его монотонное жужжание отвлекает меня, я достаю айфон и вижу сообщение от Лизы.

«Открой чертову дверь».

Какого хрена?

Я поднимаюсь с дивана и бегу открывать дверь. Лиза стоит здесь, держит чемодан и хитро улыбается.

— Привет, сестренка.

Я отхожу назад, моргаю от удивления, пока она входит и ставит чемодан на пол. Как только я закрываю дверь, я спрашиваю:

— Что ты здесь делаешь?

— Ну... у меня есть младшая сестра, которая игнорирует мои звонки, сообщения и электронные письма две гребаных недели, поэтому я волнуюсь за нее.

— Откуда ты вообще узнала, что я здесь, — спрашиваю я, удивляясь, что она стоит в моей гостиной.

— Потому что я позвонила Рэнделлу, и он рассказал мне, что произошло. Как ты могла, Мойра? Как ты могла пережить все это и не рассказать мне? Даже не дала помочь тебе?

Ее голос пронизан осуждением, но в большей степени это все же сочувствие. Моя нижняя губа дрожит. Затем она обнимает меня, и я тону в ее спасительных объятиях.

Я начинаю громко рыдать на ее плече, она гладит меня по спине и говорит успокаивающие слова.

— Отпусти, дорогая, — успокаивает она. — Отпусти все.

И я смогла отпустить свое горе... впервые с тех пор, как Зак оставил меня, я отдала каждый кусочек боли и одиночества, прорыдала на ее плече, залив ее слезами.

Когда я, наконец, могу взять себя в руки, глубоко вздыхаю и отодвигаюсь от нее. Она оценивающе смотрит на меня.

— Боже, ты ходячая катастрофа.

Я несколько мгновений смотрю на нее, и мы обе взрывается от смеха. Я закрываю рот ладошкой, когда смех утихает, Лиза мягко смотрит на меня.

— Вот что мы сделаем. Ты пойдешь в душ, потому что, черт возьми, девочка... ты воняешь, как груда мусора. Затем мы выберемся поужинать, и ты мне все расскажешь, хорошо?

Я киваю, и несколько слезинок стекают по моим щекам.

— Я рада, что ты здесь.

— Я всегда с тобой, — говорит она мне и толкает в ванную.

***