Дикари

Котий приказал Тоджу и персам быстро отыскать Суллу в бараках среди других заключенных, а сам направился к конторе Поллиона. Он был уверен, что того не было в толпе всадников, вырвавшейся из распахнутых ворот, и, так как Литиас не вернулся, он предположил, что содержатель харчевни и продажный офицер все еще торгуются, решая судьбу Суллы.

Котий вошел в здание, пробежал по коридору, прислушиваясь к голосам. Открыл две двери, обнаружив пустые комнаты. Третья дверь была приоткрыта. Распахнув ее, Котий наткнулся на агонизирующего Литиаса, лежавшего под столом, видимо принадлежавшим Поллиону.

Он наклонился над умирающим.

— Поллион? — спросил он.

Литиас с трудом открыл глаза и постарался утвердительно качнуть головой. Потом он медленно задвигал одной рукой, указывая на пол.

— Он внизу? — спросил Котий.

Содержатель харчевни снова качнул головой, взгляд у него был умоляющий. Котий наклонился над ним, положил руку на плечо несчастного.

— Мы тебя здесь не оставим, — сказал он. — Я прикажу отнести тебя в твой винный погреб, а потом мы возьмем тебя с собой в Помпеи.

Подумав о том, что держатель харчевни никогда не увидит ни своего будущего дома, ни сада, ради которых рисковал жизнью, он вышел из здания и стал обходить его кругом. Между ним и соседним домом он заметил спуск, который вел в подпол, вырывавшийся под каждым сооружением в этой местности, где солнце палило восемь месяцев в году, и хранивший прохладу. В этом углублении Котий и обнаружил Поллиона, стоявшего перед вделанным во внутреннюю стену сундуком. Сундук был открыт, а продажный офицер грузил на запряженного осла его содержимое: кожаные мешки с его личным богатством и все то, что он собрал здесь за несколько лет, как Литиас.

Подошли остальные ветераны и остановились за спиной у Котия, который с высокого порога подвала следил за приготовлениями Поллиона. Этот падший человек из-за шума вулкана ничего не слышал. Но когда он закончил подтягивать подпругу на своем муле, он обернулся. Увидев людей в форменной одежде, он подумал было, что это охранники лагеря, хотя никого из них и не узнавал. Но, поняв, что незнакомцы настроены враждебно, Поллион решил, что они, пользуясь беспорядком и паникой бегства, покушаются на его сокровища. Он потянулся к мечу, готовясь защищаться.

Под несмолкаемый грохот камней, падающих на землю, рев недовольного вулкана и крики осужденных, брошенных на погибель, Котий начал говорить.

— Поллион, — спросил он, — где Сулла?

— Сулла? — переспросил тот, держа меч в руке. — Он связан цепями с другими.

Тут он увидел, как подошли еще какие-то люди и встали за спинами тех, кто за ним уже следил, у каждого из них в руках был лук. А за спинами — колчан со стрелами.

— Он лжет, — сказал Тодж Котию. — Суллы больше нет. Мы напрасно его искали.

И Тодж натянул тетиву.

— Брось свой меч, — приказал он. — Ты в нем больше не нуждаешься...

Он поднял лук, стрела была готова к полету.

— Подчинись, иначе стрела пронзит твой глаз.

Поллион, чувствующий, как его заливает пот, бросил оружие к ногам.

— Встань спиной к стене. Подними руку, прислони ее к этой балке и раскрой ладонь, — продолжал Тодж.

— Что ты собираешься делать? — спросил продажный офицер.

— Собираюсь всадить стрелу в твою руку, чтобы ты не смог выйти из этого подвала. Или в глаз, если ты сразу же не подчинишься приказанию.

Поллион отступил к стене, поднял левую руку и прижал ее тыльной стороной к балке.

По его лицу катился пот.

— Не эту руку, — вмешался Котий. — Другую! Ту, которой ты убил Литиаса...

Поллион вынужден был подчиниться. Послышался свист от летящей стрелы, и она, вибрируя, вонзилась в его ладонь, которую пригвоздила к деревянной балке.

Боль исказила лицо офицера, но он не застонал.

— Теперь скажи нам, где Сулла, — возобновил расспросы Котий. — И поторопись, времени у нас мало.

— Если вы меня убьете, то не узнаете, где тот, кого вы ищете.

— Мы не будем тебя убивать, — сказал ветеран. — Когда мы освободим Суллу, то он придет сюда и сам решит твою судьбу. А если мы его не найдем, то ты останешься здесь с пригвожденными руками и ногами до тех пор, пока тебя не накроет лава.

Поллион, чувствуя поднимающуюся в нем ненависть к Сулле, молчал. Котий спустился к нему, грубо схватил за другое запястье и с силой прижал его к деревянной перегородке. Через секунду вторая стрела Тоджа пригвоздила к балке левую кисть, не задев при этом руки ветерана. На этот раз Поллион застонал.

— Он на серных разработках, — признался он, сломленный болью. — Выньте стрелы... Я попрошу пощады у Суллы.

— Не раньше, чем он окажется здесь, — бросил Тодж и бросился вслед за другими персами, которые уже бежали к серным разработкам.

Глава 42 Лава спускается на Помпеи