Дикари

Сулла вышел из носилок, остановившихся у подножия этих висящих садов. Стабйлий внимательно разглядывал крепкого парня, которого привезла с собой сестра Цезаря, чтобы в комфорте завершить ночь в компании с ним. Легат поздравил себя с этим обстоятельством. Тем лучше – значит, она не пойдет в покои царствующего брата.

Домитилла отодвинула занавеску, скрывавшую сидевших внутри от взглядов прохожих, и улыбнулась Стабилию:

– Ave, Стабйлий! Как твои дела? У меня все хорошо, и я рада тебя видеть...

Он заметил, что у нее было красноватое лицо и блестящие глаза. Несомненно, она уже где-то в городе выпила, в одном из тех домов, где проводила свои вечера. Ни для кого во дворце не было секретом то, что с таких праздников она привозила своему брату девушек.

– Сегодня у меня счастливый день, – сказала она. – Я хочу представить тебе моего жениха, Луция. Я решила выйти замуж, мой дорогой Стабйлий, и ты одним из первых узнаешь, что я нашла идеального супруга.

Сулла принял важный вид, когда Стабйлий, улыбнувшись, вежливо склонился перед ним.

– Завтра, – продолжила она, – я представлю Луция Цезарю, который упрекает меня за то, что я... ну, скажем, легкомысленна! Он будет рад, если я наконец остепенюсь. Теперь едем ко мне, Аселлий! – обратилась она к погонщику мулов.

Когда носилки тронулись, легат сопровождал их, идя рядом и слушая Домитиллу, которая с оживлением разговаривала с ним.

– Посмотри, какую армию прислал мне сегодня утром Кассий Лонгин! Он направил мне табличку, где сообщал, что на меня готовится покушение! Хотя я ни для кого не представляю никакой опасности!

– Это правда, что мы опасаемся за жизнь Цезаря, да и за жизнь твоего младшего брата тоже. Вот почему мы удвоили охрану, приняли меры предосторожности как в городе, так и во дворце. Тебе не нужно осуждать Кассия за его бдительность!

Сулла с большим удовлетворением отметил, что младший командир преторианцев, как казалось, не возражал против присутствия стражей, которые все еще сопровождали кортеж; скоро показался павильон, который занимала во дворце сестра Цезаря. Тут она вышла из носилок, а у входа в перистиль показались рабы.

– Стабйлий, – пригласила она, – приглашаем тебя выпить вместе с нами!

Легат стал отказываться, говоря о том, что он на дежурстве, но она осыпала его шутливыми упреками, и тогда он согласился ненадолго зайти. Втроем они сели на скамейках атрия, а рабы отправились за прохладительными напитками. Шесть преторианцев Домитиллы, повинуясь инструкциям, полученным от Суллы, перекрыли вход в павильон, причем трое встали в вестибюле, а трое остальных – перед входной дверью. Подставные стражи остановились достаточно далеко от дома, у подножия террасы, а пятерых из них Иможен послал охранять служебный вход, расположенный с противоположной стороны павильона.

Принесли прохладительные напитки, и Домитилла снова заговорила.

– Мой дорогой Стабйлий, – объявила она, – я поздравляю тебя с тем решением, которое ты принял относительно Лукреция Фронто.

Легат замер, пытаясь понять смысл фразы, так неожиданно произнесенной сестрой Цезаря.

– На какое решение ты намекаешь? – наконец спросил он, пытаясь задать этот вопрос обычным тоном.

– Ну, на то, чтобы не убивать его сегодня ночью! Это делает тебе честь... В этом жестоком мире, который окружает трон, ты подал пример большого мужества и нравственности.

Стабилий, обуреваемый противоречивыми чувствами, встал со скамейки. Он посмотрел на неизвестного ему Луция, который прослушал все с миролюбивым и удовлетворенным видом, как будто был не в себе. Видимо, этот Луций был в курсе заговора, да и сестра Цезаря тоже! Подумав о том, что хорошо бы вытащить меч, и оглянувшись на вестибул, в котором уже укрылись преторианцы, он колебался, пытаясь предугадать возможные последствия того, что сейчас произойдет.

– Да сядь же, Стабилий! – бросила, улыбаясь, Домитилла. – Ты ведь можешь посвятить нам несколько мгновений... Двенадцатый час еще не наступил!

Ошеломленный, он сел. Она знала и про время, и про все остальное; Стабилий решил, что она, наверное, на стороне Домициана. Но тут же был разубежден.

– Видишь ли, Стабилий, ты очень рисковал, когда встал на сторону моего младшего брата. Ты поставил на кон свое будущее и, быть может, свою жизнь. Уверен ли ты, что поставил правильно?

– Что ты хочешь этим сказать, Домитилла? – растерянно спросил он.

– Я хочу сказать, что мой брат Домициан сейчас проиграет ту игру, которую начал, и что все те, кто ему помогает в этом безумии, пропадут вместе с ним...