Дикари

Сулла прошел прямо к бывшему легионеру и тоже задрал тунику, снял штаны и сел рядом с ним, хотя вокруг было много свободных мест. Ему нужно действовать как можно быстрее, потому что другой мог с минуты на минуту подняться, покончив со своими делами. Бывший офицер-легионер тут же решил заговорить на галльском языке.

– Что, демобилизовался? – доброжелательно бросил он.

Военного вначале встревожило поведение вошедшего: в отхожих местах часто предлагали гомосексуальные контакты. Затем, подумав, решил, что земляк хочет всего лишь немного поболтать.

– Да, – ответил он. – Все в порядке и у нас, и там, откуда мы пришли...

– А откуда вы? – спросил Сулла и вместе с вопросом выпустил ветры, что неопровержимо доказывало его право находиться на этом сиденье.

– В Африке, на юге. Пожарче, чем здесь!

– Никогда там не служил, – скромно сказал Сулла, дав понять, что тоже был в армии.

– А, так ты тоже... – заметил тот и поглядел на Суллу, пытаясь понять, с кем имеет дело.

– Да, – сказал Сулла. – Пятнадцать лет. В более холодных краях, понимаешь... Германия, Бретань, Батавия... А куда направляетесь?

– Нам дают земли на Рейне, вот и хотим там обустроиться все вместе. Мы давно знаем друг друга.

– Хорошее дело, – одобрил Сулла.

– Ну а ты где живешь?

– Около Вьенны. В восьми милях до Вьенны, на маленькой дороге, которая ведет в Лугдунум. Не на Клавдиевой дороге, большой, а на соседней. Если будете проезжать мимо, то я напишу своим рабам словечко. Спросите ферму Суллы. Рабы вас встретят, отдохнете. А я еще некоторое время задержусь здесь...

– Ферма Суллы, – повторил ветеран. – Конечно, нам придется подниматься по долине Роны. Право, не просто проезжать чужими краями, когда никого там не знаешь. А кроме тебя, живут ли на ферме другие легионеры?

– Нет. Только военные пленники. Персы. Но с тех пор как они у меня, выучили галльский и довольны своей жизнью... – Сулла выхватил одну из губок на тростниковой ручке. Ими вытирали анальное отверстие. Для удобства их клали в желобок с проточной водой, который проходил между ногами посетителей и сиденьем. Теперь о деле, иначе его сосед не замедлит проделать то же самое и уйдет отсюда. – Между нами, ветеранами. В данный момент я нахожусь в несколько затруднительном положении. Ты и твои приятели могли бы мне помочь, если, конечно, вы хотите заработать немного денег.

Другой тоже взял губку и поднялся, чтобы ему удобнее было провести ею между ягодицами. Вопросительно посмотрел на Суллу.

– Деньги, – повторил он, – в них всегда есть нужда. К тому же и услужить тебе...

– Сколько вам дали?

– Двадцать тысяч сестерциев каждому, кроме того, еще и землю...

– Неплохо, – сказал Сулла.

– Да, но нужно все просчитать. Одна корова, такая, как у тебя, сколько сейчас стоит?

– Ну, хорошая корова стоит две тысячи сестерциев.

– Вот видишь! – сказал будущий колонист.

Оба уже стояли и оправляли одежду, положив губки на тростник обратно в желоб, чтобы и следующие могли ими воспользоваться.

– А какая нужда в нас? – спросил ветеран. Наконец он понял, почему его нынешний сосед по отхожему месту сразу, как вошел, направился именно к нему.

– Так вот, – начал объяснять Сулла. – В Риме много опасных личностей, и среди них те, кто хочет доставить мне неприятности. Они сейчас идут за мной по пятам. Мне нужно вернуться в город незамеченным. Вы спрячете меня в своей повозке. Дадите мне свою одежду, колпак и все прочее. Принесите сюда, я переоденусь... – Сулла вынул из кармана деревянный номерок, который получил в обмен на свою лошадь. – Оставь одного из своих приятелей в трактире. Пусть заплатит по моему счету в ресторане – там, наверху. Я заказал блюда. А завтра утром возьмет мою лошадь и поедет в Рим. Кто-нибудь среди вас знает хоть немного город?

– Есть один. Он прожил здесь два года, когда служил в преторианской гвардии[58].

Сулла вытащил из кармана несколько монет в сто сестерциев и отсчитал две.

– Отдай ему. Он доедет до дворца Менезия. Напротив дворца постоялый двор «Два жаворонка» с конюшней. Пусть там и подождет. Я пошлю за ним вечером, и мы встретимся все вместе у меня...

– У тебя дом в Городе?

– Да, – сказал бывший офицер-легионер. – И конюшня. Вы сможете поставить свою повозку, распрячь коней и, если захотите, отдохнуть несколько дней.

Ветеран посмотрел на монеты в сто сестерциев.

– И только за то, чтобы один из нас довел твоего коня до Рима, в часе езды отсюда?

– Да, – сказал Сулла. – И тысячу сестерциев по приезде, когда прибудем в повозке на место.

– Тысячу... – оценил тот. – Щедро платишь за поездку в Рим, куда нам надо попасть в любом случае...

– Вас ведь семеро, да? Каждый получит свою долю – за то, что я прошу вас продолжить путь прямо сейчас, не дожидаясь ночи, по жаре... Итак, пришли мне одежду и предупреди остальных, пусть подготовятся к отъезду. Запрягайте лошадей...

– Договорились!