Дикари

– Я знаю, ты выдержал наказание стоически. Я отблагодарю тебя, как это принято в армии, за смелость... Теперь слушай! – Он указал на носилки. – Там, внутри, один из тех, кто отравил твоего хозяина Менезия. Пойдешь с нами до садков, там и встанешь. Никого не пропускать, что бы ни случилось. Сторожи как следует!.. А все то, что ты увидишь и услышишь, пусть умрет вместе с тобой. В память о Менезии. Понятно?

Стражник качнул головой в знак согласия. Сулла повернулся, позвал за собой Котия и остальных его товарищей. Они пошли по направлению к входу в садки.

* * *

Пустынные аллеи и бассейны освещались лишь светом луны. Носилки спускались сверху по ступенькам по склону холма от одного бассейна к другому. В одном водоеме плескалась речная рыба, далее чередовались водоемы с морской рыбой, с бассейнами для ракообразных. Ветераны молча смотрели на роскошное изобилие. Без сомнения, они испытывали те же чувства, что и Сулла, когда впервые попал в это место той роковой ночью.

Сулла подошел к носилкам. Обратился к Котию достаточно громко, чтобы сутенер Ихтиос тоже услышал его:

– Спускайтесь вниз вдоль бассейнов, пока не увидите тот, где содержатся мурены. Там и остановитесь.

Котий посмотрел бывшему офицеру прямо в глаза. На лице у него отразилось нечто вроде улыбки. И повторил его команду, как положено в легионах:

– Спуститься до бассейна с муренами и там поставить носилки на землю!

Носилки заколыхались. Котий шел впереди и рассматривал содержимое бассейнов. Сулла сверху видел, как он подал знак рукой носильщикам и они опустили груз на землю в указанном месте. Теперь и Сулла спустился к ним. Сирия стоял спиной, сторожил проход к аллее. Под молчаливые взгляды ветеранов галл открыл дверцу носилок и приказал Котию развязать ноги пленника, вывести из носилок.

Лунный свет осветил бледное, охваченное ужасом лицо Ихтиоса. Он повернулся спиной к бассейну, так как не хотел видеть тех животных, которые там плавали.

– Сулла, – пробормотал он, как только у него изо рта был вынут кляп, – ты не совершишь столь ужасную вещь, ты ведь офицер, солдат...

Четверо ветеранов наблюдали за передвижениями мурен в воде: их блестящие спины иногда показывались на поверхности, длинные тела волнообразно перемещались в воде.

Ихтиос застучал зубами. Его лицо уже заливали слезы.

– Как? – удивился галл. – Ты-то хотел смерти Менезия и моей, укрываясь дома среди твоих симпатичных мальчиков, а теперь не хочешь умирать!

– Но не таким же образом, не таким, Сулла, я умоляю тебя...

Он бросился на колени и подполз к ногам наследника Менезия.

Ветераны невозмутимо наблюдали за сценой, которую часто видели раньше: вымаливающий пощаду перед лицом смерти...

– Умоляю тебя, Сулла! – стонал Ихтиос, целуя ноги галла и омывая их слезами. – Лучше убей кинжалом! Не надо мурен, не надо!

Сулла наклонился, схватил сутенера за горловину туники и заставил его встать. Схватил его за обе руки, повернул и силой подвел к краю бассейна.

– Нет! – закричал несчастный. – Нет!

– Посмотри, – приказал галл, – какие голодные...

Некоторые мурены достигали трех метров в длину. Они плавно скользили в воде, уверенные в своей силе. Не один месяц рыбаки Менезия потратили в поисках таких монстров. Мурены подплыли к бортику, надеясь получить какой-нибудь корм. Их круглые глаза бросали хищные взгляды на силуэты людей.

Ихтиос тоже смотрел на них, и зубы его по-прежнему стучали. Сулла резко наклонил пленника назад, потом повернул лицом к себе.

– Ну, достаточно? – спросил он. – Я хочу совершить с тобой сделку.

– Да, – торопливо заговорил сутенер, – да! Я сделаю все, что ты захочешь. Только не здесь! Прошу тебя, пойдем в другое место, пройдем подальше!

– Как хочешь! Ты заговоришь, клянусь всеми богами!

Они отошли от бассейна с муренами. Сулла толкал впереди себя пленника. У садков с более мирными рыбами Сулла остановился и сказал:

– Котий! Достань ящик из-под сиденья носилок и принеси то, что там лежит.

Ветеран повиновался и скоро вернулся с ящиком полированного дерева.

– Доставай! – сказал Сулла.

Котий достал из ящика флакон из толстого хрусталя, закрытого фигурной пробкой, и серебряный кубок. И то и другое уютно лежало в ящике в обитых ячейках.

Сулла взял флакон и показал греку.

– Там, внутри, яд, похожий на тот, которым отравили Менезия. Расскажешь, как и кто организовал преступление. Если меня удовлетворит твой рассказ, то я налью тебе яду, ты выпьешь его перед нами и умрешь через несколько мгновений. Если всего не расскажешь, то я брошу тебя к муренам. И развяжу тебе руки, чтобы ты смог побороться с ними. Тогда твоя смерть наступит не сразу.

– Я все расскажу тебе, – согласился грек слабым голосом.

– И помни, как сам подло хотел убить меня, подослав в трактир мерзких людей с ножами, – бросил Сулла. – Я же, напротив, предоставляю тебе умереть смертью Сократа! И Менезия... Говори! Кому ты подчиняешься?