Дикари

– Ах! Прости, моя дорогая, – сказал он еще тише. – Ты так прекрасно держишься, что я и забыл, что ты получила от галла не только много хорошего...

Металла рассмеялась.

– Уже весь Рим конечно же в курсе? – спросила она.

– Что касается Рима, то точно! Этот Сулла... Как только о нем перестают говорить, то он сразу совершает что-нибудь необыкновенное. А теперь ты даже не имеешь права его ненавидеть, ведь ты его вольноотпущенница, – продолжал он, препроводив возницу в одну из самых шикарных кабинок своего заведения. – Впрочем, ты его полюбишь. Ты любишь кровь и грубую силу. Он, галл, и ты, британка, вы оба – настоящие римляне, в лучших традициях. А я, хотя и рожден в Лации[67], со своими румянами и накладными волосами принадлежу к тем, кто вырождается...

В кабинке располагались лежанка для массажа, туалетный столик с большим овальным идеально отполированным серебряным зеркалом и креслом, в котором можно было изменить наклон спинки, опустить сиденье. А для косметичек – два табурета с подушечками.

– Тебя сначала помассировать? – спросил он. – Как твоя спина?

– Думаю, что не надо, – сказала она.

– В любом случае можно помассировать и другие части тела. А потом мы вымоем твои волосы. Кого прислать?

– Не важно, кого хочешь, – небрежным тоном бросила Металла, чтобы обмануть парикмахера. – Знаешь, я подумала, – быстро добавила она, – некоторое время назад у тебя была брюнетка с очень черными глазами, которая занималась моими руками и ногами. У нее хорошо получалось. Можешь ее позвать ко мне? Понимаешь, о ком я говорю?

– Брюнетка? – повторил он, рассматривая руки своей клиентки. – Действительно, твои руки нуждаются в уходе! У нас много брюнеток...

Сертий, зная о пристрастии Металлы к девушкам, начал понимать, что возница приехала к нему с определенным намерением. Брюнетка, видимо, приглянулась ей.

– Ты не можешь вспомнить ее имя?

– По правде говоря, – сказала Металла, которая уже ругала себя за то, что не спросила ее имени, – я как-то не обратила внимания...

Может, ее забывчивость заставит поверить в ее равнодушие?

– Какая она из себя, брюнетка?

– Она собирает свои волосы в шиньон, у нее выступающие вперед груди... Я теперь припоминаю, что она носит очень длинное платье, в восточном стиле.

Сертий засмеялся:

– Значит, выступающие груди тебе запомнились... Я думаю, что знаю, о ком ты говоришь. Пока она занималась твоими руками, ты сжимала ее пальцы своими, а она делала вид, что ничего не замечает, не так ли?

Металла почувствовала, как ее лицо начинает краснеть. Она была удивлена, но это необычное состояние соответствовало тому чувству, которое она испытывала к красавице с черными глазами. Она тоже рассмеялась, чтобы скрыть свое волнение.

– Ты нескромен, Сертий! И как только ты догадываешься о таких вещах?

– Я знаю эту девушку и знаю тебя... Я не сомневаюсь, что ты попыталась заинтересовать ее...

– Не скрываю. Так она еще работает у тебя? – спросила она с некоторым беспокойством в голосе.

Девушки не долго задерживались в салоне Сертия. Патриции или их супруги перекупали их у парикмахера для своих нужд за цену, в десять раз превышающую ту, которую платил он.

– Она еще работает, – сказал Сертий, присаживаясь на корточки рядом с Металлой, чтобы расшнуровать ее сапоги. – Меня несколько раз просили ее продать, но я ответил отказом. Тебе придется трудно, – продолжал он, расшнуровывая сапоги. – Она ни с кем не спит...

Металла молчала какое-то время. То, что она ни с кем не спала, усложняло дело. Но это же и придавало ей особую ценность.

– Как ее зовут?

– Алия, – сказал Сертий, сняв первый сапог. – Я пришлю тебе двух девушек. Они помассируют тебя и вымоют волосы. А последней я отправлю к тебе Алию, чтобы она причесала тебя и сделала маникюр. Она теперь делает прически, мы ее научили. Ты останешься с ней наедине. Идет?

– Да, – решительным голосом сказала возница. – Я хочу именно ее.

Ничто в мире не помешает ей заполучить девушку.