Дикарка для Хулигана

Останавливая движения, обрисовывает пальцами скулу. Кончиками по ключице ползёт. Гладит рёбра. По всей длине ноги проходит, а потом под коленом ловит и приподнимает. Подаваясь назад, закидывает ногу себе на плечо, разгибаясь. Стоя на коленях, выпрямляется в полный рост. Поглаживает голень, замирая подушечками пальцев на длинных рваных шрамах. Повернув голову, целует. Сотни обжигающих поцелуев оставляет. Наблюдаю за его действиями из-под полуопущенных ресниц, вздрагивая на каждом прикосновении.

Связав взгляды в прочном контакте, разорвать его уже не способны. Гора подворачивает губы и выходит из меня. Всего мгновение и возвращается. Под таким углом меня то ли вспышками боли простреливает, то ли очагами удовольствия обжигает. Сама разобрать не способна.

— Диана. — зовёт шёпотом. — Так больно? — всё так же тихо.

— Немного. Или скорее… непонятно. И больно, и приятно. — шуршу, отведя глаза в сторону.

Он медленно опускает стальное тело на моё, сейчас кажущееся невозможно хрупким и мягким, и ведёт пальцами по перегруженным возбуждением соскам. Сжимая, тянет вверх, возобновляя движения. Долгие, затяжные, размашистые его толчки.

Одна моя нога всё так же на его плече. Вторая согнута в колене. Руками судорожно простынь сжимаю, ощущая, что он с каждым разом глубже проникает. Горячий гладкий член трётся о верхнюю стенку, заставляя меня забыть о необходимости дышать.

— Бля-ядь… — рычит Егор, продолжая вколачиваться в моё тело. — Какая ты тугая. Пиздец, Ди. Нереально тесная. Расслабься, Диана. Постарайся. Иначе я кончу раньше тебя.

— Я стараюсь. — шиплю, протягивая к нему руки. — Обними. Поцелуй. Егор. Поцелуй. — требую, будто в бреду.

Без промедления выполняет, врываясь языком мне в рот.

Божечки… Хорошо, что у меня неплохая растяжка.

— Ускориться? — хрипит мне в рот.

— Ты хочешь?

— А ты?

— Хочу.

Возобновившуюся тишину нарушает только наше тяжёлое, сбитое, рваное дыхание. Хриплые стоны, которые невозможно сдержать. И такие пошляцкие влажные шлепки, что башню срывает у обоих.

Движения Егора становятся резче, быстрее и с каждым разом глубже и яростнее. Я вгоняю ногти ему в плечи, оставляя кровавые борозды. Зашипев от боли, парень сдавливает одной рукой мои запястья и поднимает их у меня над головой.

— Плохой Котёнок.

В ответ кусаю его за губу. Вместо агрессии он втягивает мою нижнюю в рот и с жадностью сосёт, продолжая трахать меня самым грязным образом.

Нас обоих срывает. Мы не помним, где находимся. Забываем о том, что это наш первый раз. Упускаем из виду все возможные последствия такого бешеного темпа.

Моё тело перестаёт сопротивляться, с готовностью принимая в себя его огромную эрекцию. Я ощущаю, как подаются стенки влагалища под его напором. Как член скользит и утопает в огромном количестве смазки. Как разбухшие соски стираются в кровь о его стальную грудную клетку. Так же, как и наши губы, не останавливающие мокрого голодного поцелуя. Закидываю вторую ногу ему на поясницу, выгибая спину и отрывая от матраса задницу, чтобы принять его ещё глубже. Я хочу, чтобы он влился в меня. Чтобы мы стали одним целым.

— Блядь… Дикарка… Какая ты… Ты… Пиздатая… Охуенная… Блядь… Как в тебе кайфово… Я хочу ебать тебя без остановки…

— Да… Да… Егор… Не останавливайся. Трахай меня… Еби… Еби… Быстрее… Не останавливайся… — требую, срываясь стонами на каждом слове.

— Я недолго… Кончай… Давай, малышка… Не подведи… Хочу, чтобы ты кончила на моём члене.

— Да! Да! Да!

Неадекватным сипом кричим друг другу в рот.

Наши вспотевшие тела скользят друг о друга. Сумасшедшая скорость рывков и толчков мешает нормально целоваться, но мы всё равно сплетаемся губами на каждом сближении. Стараюсь поймать его язык, но он проходится то по щекам, то по носу, то по подбородку. Всё лицо покрыто вязкой слюной. Член долбит меня с невероятной силой. На очередном толчке меня разрывает на части чувство заполненности и счастья. Меня кроет. Меня взрывает. Поясницу выворачивает вверх.

Цепляюсь ногтями в руку Егора, раздирая в кровь. Мой крик перекрывает продолжающиеся звуки секса. За закрытыми веками миллиарды разноцветных кругов и вспышек. В ушах продолжительный гул.

Северов останавливается на несколько секунд. Скрежещет зубами, играя желваками. Мягкая плоть сжимается и пульсирует вокруг его твердой, как камень, эрекции.

— Бля-я-ядь… — стонет, рычит, шипит, делая ещё пару движений и снова замирая.

Теперь и его член пульсирует внутри меня, а влагалище заливает обжигающей лавой. Егор падает сверху, вдавливая в кровать. Дыхание летит хриплыми урывками. Наши паховые зоны продолжают сокращаться. Парень протяжно рычит.