Дикарка у варваров. Песнь Сумерек (СИ)

С помещением, отведённым каганом, учитель сотворил настоящее чудо. Со дня первой тренировки в "Зале журавля и змеи" — так Фа Хи назвал своё детище — прошло всего несколько дней, а зал уже было не узнать. Теперь часть его была занята сооружением, напоминавшим переплетение толстых ветвей дерева. В монастыре мы тренировали ловкость и равновесие, бегая по настоящим ветвям невысоко над землёй, но сооружение тоже неплохо подходило для этой цели. На прошлом занятии Фа Хи пообещал, что на следующем мы опробуем новый «спортивный снаряд», и я заранее радовалась, что не придётся в очередной раз стоять в позе всадника. А, когда появились ученики, едва сдержала смех, увидев каганёнка. Багровый кровоподтёк вокруг левого глаза — этой стороной он приложился о створку — делал его похожим на принца Зуко из мультика «Аватар». Поймав мой взгляд, каганский отпрыск потемнел лицом, и это не укрылось от Фа Хи. Скользнув глазами с принца на меня, он едва слышно вздохнул и начал урок. Коротко обьяснил, в чём заключается смысл этого нового упражнения, и кивнул на сооружение:

— Начинаем. Принц Тургэн, потом принц Очир, Оюун…

— Почему бы Марко Поло не показать нам, как это делается? — каганёнок неприязненно покосился на меня. — Он ведь уже тренировался подобным образом?

— На моих занятиях ученики не произносят слов одновременно со мной, принц Тургэн, — спокойно проговорил Фа Хи. — И, думаю, ты сможешь пройти по дереву, даже если прежде не увидишь, как это делает другой. Но, если пример всё же необходим, — взгляд на меня. — Марко.

На мгновение я встретилась глазами с принцем, и моё «паучье чутьё» забило тревогу: в хищном взгляде каганёнка мелькнуло неприкрытое торжество. Всё это неспроста — наверняка он задумал какую-то подлость. Но не подчиниться Фа Хи значило подорвать его авторитет, как учителя, и я послушно двинулась к сооружению. "Паучье чутьё" не подвело. Поднявшись по лесенке на первую "ветку", не успела сделать и нескольких шагов, как нога соскользнула с дерева, словно я наступила на банановую кожуру. Коротко охнув, я шарахнулась на застеленный шкурами пол. Оглушённая, словно издалека, услышала снисходительный голос каганёнка:

— Твой ученик показал, как делать не нужно? Или ты не смог его научить?

Восстановив дыхание, я поднялась на ноги, глянула на "ветку", с которой сорвалась, и задохнулась от злости — место, с которого соскользнула моя нога, было щедро намазано… чем-то. Проведя пальцами по пятну, я возмущённо повернулась к Фа Хи:

— Жир! Он это подстроил!

— Я? — презрительно отозвался принц. — Как ты смеешь оскорблять меня подобными подозрениями, сэму?

Вне себя от ярости, я бросилась к ненавистному каганёнку, испытывая сильнейшее желание выбить ему пару зубов. Но Фа Хи поймал меня за руку и, оттолкнув, стал между "августейшей особой" и мной:

— Уйми свою несдержанность, Марко. Это правда, принц Тургэн?

— А если и правда? — усмехнулся тот и вызывающе вскинул подбородок. — Накажешь меня?

— Да. Принц Очир, набрось на пятно шкуру и начинай упражнение. Принцесса Оюун, ты — следующая. Потом Шона.

— А я? — приосанился каганёнок.

— Будешь стоять в позе всадника до конца урока, — коротко бросил Фа Хи.

— Нет, не буду, — в хищных глазах принца сверкнула ярость.

— Как хочешь. Другого упражнения для тебя на сегодня нет. Марко, составишь принцу компанию.

— Почему?! — не веря ушам, выпалила я.

— Потому что принц не стал бы вредить тебе без причины — вероятно, ты это заслужил, — и, повернувшись к нам спиной, двинулся к сооружению. — Смотри не вниз, а вперёд, Очир. Твоя цель — противоположный край, а не пол.

Насупившись, я посмотрела на каганёнка и ядовито проговорила:

— Кровоподтёк тебе идёт — очень подходит к цвету глаз.

— Скоро и у тебя будет такой же, сэму, — процедил тот. — И не один.

— Принимаю твой вызов, варвар. Пусть победит умнейший! — отозвалась я и, отойдя к противоположной стене, стала в ненавистную позу.

Принц недобро ухмыльнулся и тоже согнул ноги в коленях. До конца урока я ещё не раз ловила на себе его враждебный взгляд. Что ж, война так война.

Вечером за ужином Фа Хи пронизывающе посмотрел на меня и покачал головой.

— Оставь это, Юй Лу.

— Что именно? — невинно вскинула я глаза.

— Противостояние с принцем. Ты хитрее его, и, уверен, одержишь верх, но не надолго. Он — наследник хана ханов. Подумай, что будет, когда каган узнает о вреде, наносимом его отпрыску безродным чужеземцем.

— Не называй меня так! — возмутилась я. — Мой папа — один из лучших адвокатов страны, мама — успешный архитектор, а мои бабушки и дедушки…

— В твоём мире — да, — перебил меня Фа Хи. — Здесь ты — одинокое дитя, которое никак не поймёт: мир никогда не подстроится под человека. Подстраиваться придётся человеку — иначе он погибнет. И ты ведь умеешь приспосабливаться. Я видел, как удивительно быстро ты освоилась в монастыре. Сделай то же здесь. Эти дети примут тебя, как только ты перестанешь вести себя, будто они — твои враги. Сейчас — подходящий момент, ты и принц друг с другом поквитались.

Я сузила глаза от внезапного подозрения.