Дихронавты

С приближением склона его расплывчатые очертания местами стали выглядеть куда отчетливее. Эти проблески четкости будто всплывали на фоне невысоких скал, где уклон резко заканчивался, превращаясь в практически вертикальный обрыв над террасами с раскиданными по ним камнями; своим видом пейзаж напоминал заброшенный проект по прокладке дорог через какой-то немыслимый ландшафт или попытку приспособить местность под нужды сельского хозяйства.

Корзина приближалась к террасе, двигаясь по касательной, и хотя по мере сокращения дистанции в камне проступали все новые детали, скорость спуска не давала Сэту возможности как следует их изучить. Сейчас они двигались практически параллельно склону, и все же он чувствовал, как растет напряжение при мысли о преждевременном столкновении. Несмотря на топографическую съемку с аэростатов и все испытания лебедок, система могла отказаться недооткалиброванной, а ландшафт – недостаточно точно закартирован, чтобы гарантировать неподвижность гондолы в момент ее контакта с камнем.

Они замедлились и начали падать. Сэт запоздало пожалел, что не попросил установить наблюдательное окно в полу корзины: отсутствие солнечного света не помешало бы им самим подсветить землю на последнем отрезке пути, и даже без предложенного Джудит плана идеальной автономии они бы, вероятно, нашли способ избежать столкновения с самыми опасными из препятствий.

Послышался глухой стук, и корзина остановилась. В течение секунды или двух их окружала полная тишина и неподвижность. Затем пол со скрипом наклонился, и они начали скользить вверх по склону в сопровождении жуткого скрежетания. Сэт ухватился за свое сидение и, подняв взгляд, увидел, что остальные с мрачными от напряжения лицами неуклюже пытались удержать равновесие. Из-за разгона лампа наклонилась так сильно, что оказалась посередине между полом и потолком.

Канаты резко натянулись. Крыша стонала и содрогалась, а раскачивавшаяся взад-вперед лампа разделяла кабину на части очертаниями призрачной гиперболы. Сэт с тревогой ждал, пока гондола не займет устойчивое положение, когда силы, действующие на нее со стороны канатов и земли, окажутся не в одномоментном равновесии, а будут активно сопротивляться любому дальнейшему движению.

Колебания лампы затихли. Райна встала и принялась опускать одну из опорных ножек, спрятанных в желобке, идущем вдоль южной стены корзины; Сэт собирался сделать то же самое, но Сара оказалась на ногах быстрее него.

Когда ножки были зафиксированы, Андрей взялся за проверку устойчивости всей конструкции – сначала просто покачиваясь взад-вперед на одном месте, а затем осторожно прохаживаясь боком в попытке оценить реакцию гондолы. Сэт последовал его примеру; он слышал, как скрипит пол, но не чувствовал какого-либо движения. Кусочек склона, который сонары Тео выхватывали в северном окне, несколько сбивал с толку; он выглядел, как размытая мешанина противоречащих друг другу сигналов – вроде оптической иллюзии в восприятии поперечника. Но стоило ему начать двигаться по кабине, наблюдая, как текстура склона преображается в ответ на изменение его собственного местоположения, странность пейзажа начала понемногу сходить на нет.

Дожидаясь сумерек, которых должно было хватить в отсутствие полноценного рассвета, исследователи достали из отсека для хранения свои рюкзаки и поделили припасы. Ничего не зная о местной растительности, они взяли с собой изрядный груз орехов, семян и сухофруктов. Сэт недоумевал, куда Ада могла положить свою заначку одурманивающего препарата; среди припасов не было плодов дождевика, однако концентрированная форма наркотика могла оказаться настолько сильной, что она смогла без незаметно уместить его стодневный запас прямо у себя в кармане.

Райна открыла люк на крыше корзины и развернула прицепленную рядом с ним веревочную лестницу. Затем она зажгла вторую лампу и поднялась по ступенькам. Спустя примерно минуту она прокричала вниз: «Если кто-нибудь хочет присоединиться, то здесь легко уместятся по двое за раз».

На мгновение ее коллеги были парализованы взаимной учтивостью, но ближе всех к лестнице находился Сэт, который в итоге решил не тратить их время попусту. Когда его голова поднялась над люком, он остановился, чтобы дать глазам немного привыкнуть.

Свет от лампы Райны выхватывал лишь ближайшие окрестности, однако даже здесь, в месте приземления корзины, самая яркая его часть, соседствовавшая с тенью от конической решетки, обнажила в темноте несколько участков склона. Бурая порода казалась выветрелой, но в то же время достаточно твердой, чтобы просуществовать целые эоны – вроде выступающей на поверхность скалы, которую Сэт видел в пустыне. Она вряд ли обрушится под собственным весом; вопрос заключался лишь в том, сумеют ли они удержать на ней равновесие, учитывая, что весь их опыт был основан на тренировках с несовершенным макетом.

– Взгляни западнее юго-запада, – предложила Райна.