Дикие

— Ей-богу, Синатра сойдет с ума, — сказал Джонатан. — Ты нашла дуриан. Рановато, обычно их здесь не бывает до Рождества.

— Что за дуриан?

— Здесь он считается большим деликатесом. Его называют «плодом новобрачных» и подают на свадьбах. — Он странно посмотрел на Сюзи. — Когда понюхаешь его, поймешь почему. — Он почистил нож о траву и отрезал ломтик. Под колючей кожурой была кремовая мякоть. Сюзи понюхала и усмехнулась:

— Пахнет как… интимное место.

— Верно, — сказал Джонатан. — Здешние женщины утверждают, что не надо выбирать в женихи тех, кому не нравится запах этого плода.

— А каков он на вкус?

— Очень вкусный, как сладкий крем. Тебе в жизни не случалось есть ничего подобного. Вечером пойдем на охоту, я попробую найти что-нибудь подходящее к дуриану.

Кэри и Пэтти уже охотились с Джонатаном, но, кроме крыс, им ничего особенного не попадалось. Им ни разу не удавалось подбить птицу из рогаток, если не считать одного жесткого и невкусного попугая, которого было очень трудно ощипывать. Они ходили по тропам диких кабанов и однажды случайно увидели динго. Но они никогда не подходили так близко, чтобы прицелиться. Эластичная ткань на рогатках начала обвисать.

Когда стемнело, Джонатан с Кэри пошли охотиться на лягушек. Они находили их по кваканью, ослепляли светом фонариков и убивали загипнотизированных лягушек дубинками. Вернувшись в лагерь, Кэри торжествующе высыпала из сумки кучу убитых лягушек у костра. Анни тут же отвернулась, ее чуть не вырвало.

Кэри возмутилась:

— Ты же ела их во французском ресторане. А здесь чем хуже? Иди и помоги их освежевать, а то останешься голодной.

То, что Сюзи назвала бы «чрезвычайным происшествием», случилось следующим утром, когда Пэтти пошла искать новое место для уборной.

На тропе в джунглях она остановилась перед тем, что ей сначала показалось круглой кучей коричневых и черных листьев. Вдруг она поняла, что это такое и швырнула в нее камень. Змея как бы нехотя развернулась. Пэтти выхватила из сумочки на поясе еще один камень и, разглядев голову, прицелилась из рогатки. Змея медленно поползла.

Пораженная страхом и отвращением, Пэтти не осмелилась приблизиться к змее. Она побежала обратно к Джонатану, теряя по дороге камешки, как в сказке Ханс и Гретель.

Джонатан схватил мачете, и они побежали назад, следуя за камешками, причем Пэтти надеялась, что змеи там уже нет.

Джонатан бросил два камня и попал в змею, но она не двигалась. Он осторожно приблизился и быстро пустил в ход мачете. Отрезанная голова змеи отлетела.

— Тебе повезло, что заметила его сразу. Это не очень большой питон.

— Не очень большой! Но в нем около восьми футов!

— Питоны бывают и тридцати футов в длину. — Джонатан взвалил убитую змею на плечи и понес в лагерь.

При виде мертвой блестящей туши лицо Сильваны стало каменным.

— Я надеюсь, ты не думаешь, что я буду готовить это вот!

— Я покажу, как это делать. — Джонатан был доволен. — Что может быть прекрасней змеиных котлет на ужин! Это вкуснейшая вещь. Вроде свинины.

Он показал недовольной Сильване, как сдирать кожу со змеи.

— Кажется, Пэтти, у тебя будет новый ремень. Пэтти выглядела довольной:

— Выйдет три ремня, а то и все четыре.

— Может, и один, но к нему еще туфли и кошелек, — мрачно предположила Сильвана.

С приближением Рождества, хотя об этом не говорили, все стали скучать по дому. Не задерживаясь на страшной судьбе мужей, они вспоминали о своих семьях в Питтсбурге. Пэтти надеялась, что мать на праздники не повезет Стефена в Серебряный город. Он терпеть не мог общества суетливых пожилых людей в бумажных шляпах. Она надеялась, что мать вернется в Питтсбург, и они спокойно проведут время дома.

Сюзи с облегчением думала, что ей не придется разыгрывать хорошее поведение среди престарелой родни с голубой кровью, которую свекровь обычно собирала на Рождество.

Кэри надеялась, что у Ингрид с горлом будет все в порядке. При здешней жаре трудно поверить, что в Питтсбурге лежит снег. В прошлом году Ингрид почти три месяца болела тонзиллитом. Два специалиста были против операции, поэтому решили подождать.

Когда Анни вспоминала о Рождестве, она тихо грустила. Конечно, Фред бы все устроил. Хорошей стороной спортивной семьи было то, что всегда что-нибудь отвлекает от грустных мыслей. Но с мальчиками не о чем было поговорить. Они только обменивались короткими репликами на тему, когда и какая начнется игра.

Сильвана готовила еду и вспоминала тщательные приготовления к Рождеству у нее в доме и ту важность, с которой обычно занимается этим Нелла. Слезы капали в приготовляемое ею варево, когда Сильвана убеждала себя в том, что ей повезло, что Лоренца успела выйти замуж прежде, чем это случилось, причем за хорошего, надежного парня.

Сильвана была единственной женщиной, которая не выглядела истощенной. У других женщин кожа стала дряблой. Сильвана похудела, только грудь осталась прежней, и сквозь дырявый тренировочный костюм были видны соски. Такая фигура раньше у нее была только после месяца в Голден Дор.