— И я только что узнала, что моя мама… что она… предлагала продать меня, чтобы оплатить свои долги, — я не знала, почему я говорю ему об этом, но мне просто нужно было кому-то рассказать, нужно было произнести это вслух, если я хотела иметь хоть какой-то шанс принять это сама.
В груди Данте раздался глубокий рык и он повернулся лицом ко мне так, чтобы смотреть на меня, а за его спиной ярко сияли звезды.
— Hai la forza di tutte le stelle e lo spirito di un guerriero, amore mio. Non hai bisogno di nessuno. Neanche tua madre. Ma tu hai me
Я не могла поцеловать его из-за новых правил, которые они с Райдером установили для нас, но я могла показать ему свои чувства другим способом.
Я прикоснулась к его щеке, отбрасывая барьер, сдерживающий мою магию и призывая свою силу слиться с его.
Данте мгновенно опустил свои стены и чистый, электрический жар его силы разлился по моему телу потоком эйфории. Я задыхалась, моя спина выгнулась дугой, когда он стал заполнять каждый уголок моего тела, а Данте застонал, наклонившись, чтобы прикоснуться своим лбом к моему.
Я не была уверена, как долго мы оставались прижатыми друг к другу, когда наша магия струилась между нами, но когда Данте снова лег рядом со мной и наши силы медленно покинули меня, я обнаружила, что необработанные края моего сердца болят немного меньше.
— Мы можем остаться здесь на ночь? — прошептала я. Это была не его кровать, так что мы не нарушим никаких глупых правил, если останемся.
— Sto cadendo sotto il tuo incantesimo
Я улыбнулась, когда он снова притянул меня ближе, и я позволила своему взгляду устремиться к звездам, черпая силы в комфорте его рук. Это не исправило ничего из того, что я потеряла. Но, по крайней мере, сейчас я чувствовала себя немного менее одинокой.
20. Габриэль
Я смотрел на воду в обсидиановой чаше для гадания в кабинете Арканного Искусства. Этот класс был, пожалуй, самым очаровательным в кампусе. Туннель за обсерваторией Капеллы вел глубоко под озеро. Спускаясь по серебряной лестнице, вы попадали в Сферу арканов. Идеально круглый стеклянный пузырь у основания озера Темпест.
Вода была темного и глубочайшего синего цвета, а дно озера заросло высокими сорняками, тянувшимися к поверхности почти на полмили над нами. Сквозь стеклянные стены почти не проникал солнечный свет — вся конструкция предназначалась для усиления небесных сигналов, проходящих через атмосферу, что облегчало улавливание предсказаний. Каждый фейри в Солярии мог научиться делать простые предсказания с помощью таких предметов, как кристаллы и чаши, но для таких как я, обладающих даром Зрения, это место было блаженством. Хотя мои видения никогда не было легко вызвать, здесь они всегда были яснее. И профессор Мистис иногда разрешал мне использовать это место для дополнительных занятий.
Все сидели на квадратных подушках перед чашами, а Мистис зажигал шалфей и напевал про себя. Его афро волосы были коротко подстрижены, а рубашка снята, обнажая темную грудь и связки амулетов, которые он носил на шее. Его руки были унизаны серебряными кольцами, а в левом ухе красовалась серьга. Его темно-зеленые брюки низко свисали на бедрах, а ноги под ними были босыми.
— Сегодня мы будем практиковаться в искусстве гадания, — сказал он своим глубоким, мелодичным тоном. Он взмахнул рукой и зажег свечи в кувшинах, стоящих рядом с каждой чашей с предсказаниями, с помощью своей магии огня, после чего выключил свет.
Я повернул голову и украдкой взглянул на Элис, сидящую в темноте в нескольких рядах позади меня. Пламя мерцало в ее глазах, когда она задумчиво смотрела в свою чашу. Райдер сидел позади нее, его рука лежала на банке со свечами, так что пламя лизало его кожу, а его взгляд был прикован к спине Элис.
Глядя на нее, я вспомнил о своем утреннем гороскопе. Я должен был читать их, потому что знал, что они дают мне подсказки о событиях дня, но в последнее время они стали повторяться. Мучительно.