Дикие гены. О скрытой жизни внутри нас

К сожалению, на рассуждения Сноу и Пачини никто не обратил особого внимания, а открытие потенциальных возбудителей холеры и вовсе было забыто. Намного громче и авторитетнее звучали другие слова, например знаменитого мюнхенского специалиста по гигиене Макса фон Петтенкофера. Согласно его теории миазмов, зараза распространялась при совпадении трех факторов: наличия возбудителей в земле, определенных местных и сезонных условий и индивидуальной подверженности людей заболеванию. Сами по себе возбудители не могут вызвать холеру, а «плохая» вода и вовсе к ней не причастна. Петтенкофер считал, что избежать миазмов, а вместе с ними и холеры можно за счет оздоровления земли. Надо было мостить улицы, регулировать уровень грунтовых вод и строить водопроводы. Мюнхенцы последовали его совету, и правильно сделали, поскольку эти меры не просто устраняли вонь, но и способствовали гигиене. Как мы сегодня понимаем, Петтенкофер предлагал совершенно правильные меры исходя из ложных предпосылок.

Но время не стояло на месте, и труды Роберта Коха и других ученых отодвинули теорию миазмов мюнхенского гигиениста на задний план. Кох был врачом и микробиологом. Он описал возбудителей сибирской язвы и доказал в 1882 году, что в организме больных туберкулезом содержатся бактерии, которые можно выращивать в питательной среде и наблюдать под микроскопом. Более того, этими бактериями можно заражать морских свинок и вызывать у них соответствующее заболевание. И все это было построено на логике, а не на каких-то земных испарениях.

Кох делал посевы бактериальных культур на твердой питательной среде, чтобы иметь возможность отделять одни виды бактерий от других. Из отдельных бактерий вырастали колонии в виде маленьких точек, которые не смешивались с соседними, что является необходимой предпосылкой для выделения возбудителей болезней. Но именно с питательной средой у Коха возникали некоторые проблемы. Отдельные бактерии обладали способностью разжижать используемый им желатин. Что еще хуже, при нагревании желатин таял сам по себе. Но как же можно изучать бактерии, лучше всего чувствующие себя в человеческом теле при 37 градусах по Цельсию, если эта проклятая питательная среда при такой температуре становится жидкой?

Решение пришло в письме, написанном одним из сотрудников Коха – Вальтером Хессе. Хессе, живший в саксонском городке Шварценберге, изучал бактерии, обитающие в воздухе. Кох и Хессе хотели выяснить, не являются ли пресловутые «миазмы» просто-напросто летающими бактериями. Хессе работал не в одиночку, а вместе со своей женой Фанни. Фанни Хессе была лаборанткой и художницей (надо же было как-то документировать отдельные бактерии и их колонии). Кроме того, она варила не только супы для мужа, но и питательные бульоны для бактерий. Именно ей и принадлежало окончательное решение проблемы. Сегодня мы уже вряд ли узнаем, как она пришла к этой идее, но вполне можем представить себе следующую сцену за ужином.

Вальтер: Сегодня опять перегрелась и растаяла чашка с бактериями. Никак не могу взять в толк, что с этим делать… Кстати, очень вкусный суп, дорогая.

Фанни: Желе!

Вальтер: Какое желе? Это же суп!

Фанни: Помнишь, мама как-то дала мне рецепт желе?

Вальтер: Э-э-э, да… Но речь-то сейчас о супе.

Фанни: Но мама не сама придумала тот рецепт.

Вальтер: Да? А кто же?

Фанни: Одна ее подруга из Голландии.

Вальтер: Понятно. Но какое это имеет отношение к супу?..

Фанни: А та привезла его с Явы. Ей, кажется, прислуга подсказала.

Вальтер: Хорошо-хорошо. Слава богу, что мы это выяснили. Теперь мы можем спокойно поесть?

Фанни: Нет. Я думаю, надо срочно приготовить новую питательную среду для бактерий, но на этот раз не из желатина, а из агар-агара, как на Яве. Он не так быстро тает.

Кох испробовал рецепт Фанни (точнее, ее матери, а еще точнее, индонезийской прислуги ее голландских друзей). Действительно, агар-агар, добываемый из морских водорослей, оказался наилучшим решением. Он тает при более высокой температуре и не разлагается большинством бактерий. Оптимальный вариант!

Впервые питательная среда на основе агар-агара была упомянута в работе Коха о туберкулезе. Всего одна фраза и, разумеется, без упоминания об изобретательнице. А ведь ей должна была достаться изрядная доля славы, потому что сегодня питательная среда из агар-агара используется в лабораториях по всему миру.

Следующая цель Коха заключалась в том, чтобы выявить причины холеры. В 1883 году он отправился вместе с несколькими сотрудниками в Александрию, а оттуда в Калькутту, чтобы лично понаблюдать за бушевавшей там эпидемией холеры и найти возбудителя болезни. Этот замысел увенчался успехом: Кох нашел возбудителя, научился выращивать и досконально изучил. Собственно говоря, он повторил открытие Пачини, даже не будучи знакомым с его работами.