Дикие мальчики

Как только лагерь разбит офицеров приглашают в палатку генерала.

Надо что-то делать с мальчишками.

Человек из ЦРУ говорит что они явные саботажники и лучше всего перестрелять их из пулемета.

Пресс-офицер возражает что такая опрометчивая акция испортит наш имидж в глазах общественности.

– Что еще за имидж? Пока вы болтуны лакали спиртное и набивали животы Джо, Генри и я разведали все вокруг. Никто из них ничуть нам не симпатизирует. Тот мэр Марракеша перерезал бы вам глотки если бы вы оказались слабее и так же охотно продал бы вам свою мать окажись вы сильнее. Говорю вам, эти ублюдки ведут нас прямиком в засаду.

Генерал поднимает руку призывая к молчанию.

– Мы отошлем большинство мальчишек обратно в базовый лагерь под стражей а себе оставим несколько проводников. При первом же намеке на предательство сообщим в базовый лагерь и задержанных расстреляют. Это условие несомненно произведет впечатление на проводников.

Человек из ЦРУ хмыкает.

– Ладно, чем скорее мы возьмем их под стражу тем лучше.

Когда мы покинули палатку выслушав решение генерала нас встретили около пятидесяти мальчишек.

– У нас очень важная информация где базовый лагерь. Там muchos Chinos44.

Ребята оттягивали уголки глаз болтая якобы по-китайски. Эффект на редкость комичный. Затем мальчишки засмеялись. Они смеялись и смеялись смеясь внутри нас смеялись все офицеры согнувшись пополам стараясь удержаться. Мальчишки расчихались и закашлялись. Они окружили человека из ЦРУ и начали икать. Он свирепо смотрел на них а потом стал громко икать не переставая. Это охватило весь лагерь, хор икающих, смеющихся, чихающих, кашляющих. Человек из ЦРУ схватил мегафон и икая заквакал словно гигантская жаба:

– Пуле – ик! – метом – ик! – маленьких – ик! – ублюдков! – и схватился за свою сорокапятку. Мальчишки разбежались. Из-за икоты его пули полетели куда попало убив двух наших. Генерал схватил мегафон:

– Солдаты… АПЧХИ, АПЧХИ, АПЧХИ…

– Да благословит вас Бог, генерал. Ха! ха! ха! – сказал Ровер Джонс один из его старых дворовых негритосов. Солдаты катались по земле писали в штаны а мальчишки оседлали их колотя палками коленями ногами и локтями. Они выхватывали оружие укрылись за удачно расположенными скалами и открыли огонь прямой наводкой. Это была бойня. За несколько секунд под смертоносным огнем мальчишек полегли сотни. И зараза быстро распространялась. Один взгляд на кого-нибудь с кем случился припадок и с вами происходит то же самое. Чиханье разносится ветром подобно слезоточивому газу. Это вовсе не действие внушения. Это натренированный вирус-убийца. По меньшей мере половина людей была поражена а те кто не пострадал болтались где-то без дела, все выжившие – никудышные солдаты в обмундировании пьяных бродяг. Человек из ЦРУ схлопотал заряд из сорокапятки прямо в жирный живот. Он поперхнулся струей крови и рухнул как мешок с цементом. Генерал еще был на ногах пытаясь перестать чихать когда пуля просверлила его между глаз. Он хлопнулся вниз лицом и подпрыгнул. Как в бессмертных строках Хемингуэя: "дыра у него в затылке где вышла пуля была велика настолько чтобы вместить ваш кулак если у вас небольшой кулак и вам хочется его туда засунуть". Я принимаю командование. Я начинаю шептать: "трудное задание огромная армия расчленена". Хватаю мегафон: "Не падайте духом, мужики. Все кто может двигаться уходите. Уходите и найдите укрытие. Если ваши товарищи смеются чихают или кашляют не смотрите на них и не подходите к ним. Уходите и ищите укрытие". Дикие мальчики прячутся и поливают нас огнем. Я потерял массу людей прежде чем мы выбрались из лагеря и укрылись. Внезапно мальчишки прекратили стрельбу. Я представляю как они расхватывают в лагере оружие и боеприпасы которые могут унести. После этого они двинутся обратно и вооружат своих сообщников. Зная как быстро они могут передвигаться по этим скалам нет смысла преследовать их с солдатами Национальной Гвардии еще стреляющими в пустоту. Приказываю прекратить огонь. Сомневаюсь что мальчишки потеряли хоть одного. Смех, кашель, чиханье на расстоянии звучат как сборище гиен. Пятнадцать минут и все стихло. Последней проходит икота. Вернувшись в лагерь, мы не обнаружили в живых ни одного человека. Те кто не был убит умерли от приступов плюясь кровью. Это смертельное биологическое оружие и я обязан своим иммунитетом Божественному Лекарству. Я переворачиваю генерала на спину и напоследок скажу еще кое-что про него: его труп отлично выглядит. Вопрос о похоронах не стоит, слишком много тел. Так что я читаю заупокойную молитву и горнист играет отбой. Мы разбиваем лагерь в миле отсюда. Я пытаюсь связаться с базовым лагерем насчет подкрепления медицинской помощи и воды… "Арт-Хилл вызывает Портланд-Плейс… Арт-Хилл вызывает Портланд-Плейс… Пожалуйста ответьте… пожалуйста ответьте"… Я пытаюсь связаться в течение получаса. Радио в Портланд-Плейс молчит. После этого я нахожу Билли Б., Сент-Луисский Энцефалит, так его прозвали.

– Приберегите воду для тех у кого есть шанс выжить.

Молодой лейтенант гаркает: "Есть, сэр".