Дикие мальчики

Пинки снимает рубашку. Ухмыляясь стягивает штаны и трусы и стоит красный от возбуждения его качающийся член твердеет. Кики и Одри раздеваются. Солнечный свет на лобковых волосах рыжих черных русых. Нежно, аккуратно Кики трогает член Пинки.

– Поди порули, Пинки. – Он подводит Пинки к штурвалу. – Нагнись и обхвати руками… Вот так… раздвинь ноги.

Дрожащий Пинки подчиняется. На глазах у Одри Кики раздвигает ягодицы, смазывает обнажившееся отверстие вазелином. Пинки делает глубокий вдох, и его анус раскрывается словно в трепещущей плоти всплыл розовый моллюск.

– Он твой, Одри…

Одри голубые глаза сияют пристраивается к Пинки Кики никогда ему не давал это будет его первый раз видны рыжие волосы в заднице нежная плоть всасывает его играет тугими яйцами Пинки легко проводит пальцем вверх и вниз по стволу Пинки стонет и елозит прижимаясь к нему пальцы Кики раздвигают ягодицы Одри и Кики ему вставляет.

4. Четыре мотка медной проволоки удаляются… Сверху выглядит как обложка «Сатерди Ивнинг Пост»… Пинки машет далекому поезду. Одри смеялся в послеполуденном небе окно хохот сотряс долину.

1. Моток медной проволоки приближается… обрызгивает голое тело Одри мелкими пузырьками света которые лопаются и звенят его анус раскрывается в потоке желтого света смех скачет фаллические тени солнце лижет тела голые ноги шепчущий свет.

2. Два мотка медной проволоки приближаются…

– Дай-ка на тебя посмотреть…

Он облизывает губы ощущая давление раздевалки в паху неконтролируемо понимающий взгляд спускает штаны и трусы качающийся член твердеет глаза сияют наброски и акварели его задница раскрывается розовый штурвал нежное прилипание Одри всаживает ему на всю длину.

3. Три мотка медной проволоки приближаются…

– Я вроде видел тебя у Уэббер-пост?

Слабо различимый я мальчик дитя лежит на исподнем трет себе пах моя комната и я в ней выцветшие розовые занавески желтые обои три наброска. Тело открывает безмолвную дверь.

4. Четыре мотка медной проволоки приближаются… Мы собираемся отдать тебе последнего мальчика… желтый свет вечереет дрочит в моей комнате и я в ней спустил штаны и трусы глаза сияют от возбуждения… «Я вроде бы видел тебя у Уэббер-Пост?»… Слабо различимый я фигура мальчика, слащаво-открыточной дороге расплывающаяся улица воспоминаний голубой свет застиранное… «Видишь это?»… Смутно на безмолвной двери в потеках… «Он твой, Одри»… дом на дереве цветные картинки вижу рыжие волосы на заднице ягодицы карболовое мыло в реке по стволу смех двух мальчишек вызывает воспоминания ребенок дрочит свои штаны давление качается розовые занавески и желтые обои полуденные холмы шепчущая пыль морские раковины в чердачной комнате увиденное может быть с поезда… последний мальчик.

Закатное солнце освещает мертвое обожженное лицо Одри.

Полковник Брэдли посоветовал мне установить контакт с бандами роллеров и велосипедистов, орудующими в пригородах Касабланки.

– Они довольно близки к регулярным отрядам гверильяс, так что вы сможете сориентироваться. Через них можно договориться и пройти специальную подготовку, чтобы связаться с более закрытыми группами. Некоторые из диких мальчиков вообще не говорят. Другие научились использовать как оружие крики, песни и слова. Слова у них такие, что режут, как циркулярная пила. Они знают слова, создающие такую вибрацию, от которой разжижаются кишки. Холодные странные слова, которые падают на разум ледяными сетями. Слова-вирусы, которые разъедают мозг, оставляя лишь ошметья. Идиотские мелодии, которые застревают в голове и в глотке, так что бормочешь их круглые сутки: «…здесь я, ЗДЕСЬ Я здесь Я ЗДЕСЬ я я ЗДЕСЬ ЗДЕСЬ Я». Слышали, как заговариваются сотрудники ЦРУ? Видели, как агенты бюро наркоконтроля отплясывают идиотскую мамбу? Видели, как ученый-китаист пытается выцарапать слова из горла? Как-то не по себе становится, знаете ли. Чтобы установить контакт с этими мальчишками, вам понадобится специальная подготовка… Когда доберетесь в Касу, ступайте в кафе «Азар» на Ниньо Пердидо, туда, где раньше был отель «Фелл-Бридж». Ваш связной – мальчик – чистильщик обуви. Проходит под кличкой Фишка.

Из-за дефицита горючего здесь нет воздушного сообщения и очень мало автомобилей. Вернулись более примитивные средства передвижения: дилижансы, воздушные шары, караваны верблюдов и мулов, паланкины, рикши, крытые повозки. Есть несколько паровых железных дорог, все частные, все принадлежат богачам, живущим в феодальной роскоши в огромных поместьях. Если вам надо куда-то попасть, отправляетесь в Фонд путешествий, обычно его бюро находится на площади, окруженной постоялыми дворами и борделями. Осматриваетесь. Всегда найдется способ добраться, куда надо. Вот, например, грузовик с паровым котлом вместо мотора, который выглядит так, словно вот-вот взорвется. Я обхожу его сторонкой. Вот несколько явно смертоносных ракетных кораблей, компания из двадцати шведов с рюкзаками держит путь к Атласским горам, принадлежащий гверильяс караван мулов направляется в Гильямин. Капитан в кепи яхтсмена покрикивает на сонного араба, латающего воздушный шар.