Дикие цветы

– Дина? – позвал он, заходя на кухню, но ее нигде не было видно. Наконец он услышал ее голос на крыльце и с облегчением вышел наружу.

– Вот ты где! – сказал он. – Я проспал и, конечно, пропустил завтрак, но не хочешь ли… Ой! Здравствуйте.

Там, рядом с Диной, ничуть не изменившись и, как и всегда, источая равнодушие, сидела Дафна в сине-зеленом шелковом платье и с мехом лисицы, изъеденным молью, вокруг плеч. Она курила сигарету, обхватив рукой подбородок. Другая ее рука вытянулась вдоль задней части тростникового дивана так непринужденно, словно Дафна никуда и не уходила. Лиса смотрела на Энта мертвыми немигающими глазами. Дафни поманила его пальцем, затем похлопала по подушке дивана.

– Иди-ка сюда и присядь, дорогой Энт, – сказала она. – Как приятно снова тебя видеть. Ты хорошо выспался, не так ли?

– Да, я немного проспал, – сказал он, потирая подбородок. – Привет, Дафна.

Он наклонился, чтобы поцеловать ее, чувствуя острые кости ее щеки, ощущая, как складка ее шрама касается его кожи. Дина наградила ее этой складкой. Дина уронила что-то на стеклянный стол и разрезала ее…

Неожиданно Дафна протянула руку и погладила его по щеке. Он отпрянул, словно она могла ударить его.

– Вижу, теперь ты бреешься, – сказала Дафна, убирая руку и снова откидываясь на диван. – Такой большой мальчик, правда, Дина?

– Точно, – сказала тетя Дина, и Энт вгляделся в ее лицо в надежде уловить хоть какую-то реакцию, хоть какой-то знак, который он сумеет расшифровать. Но ее лицо выглядело неподвижным, зеленые глаза сфокусировались на чем-то вдалеке.

«Почему она здесь? – хотелось закричать ему. – Почему ты позволила ей вернуться?»

Вместо этого она отвела глаза и встала.

– Бедная Дафна проделала путь от самого Лондона. Она просила парня из музея подвести ее, но тот выкинул ее в Корфе, и ей пришлось преодолеть остаток пути пешком. – Она сжала плечо Энта. – Мы отправимся в наше велопутешествие позднее, – сказала она бодрым голосом. – Я… Ну да, я пойду в дом и принесу чай. Энт, милый, расскажи Дафне, как идут твои дела в школе.

– О, будь так добр, – сказала Дафна, гася сигарету, когда Дина исчезла в доме. – Расскажи мне все. Французский? Биология? Что еще должен знать молодой человек, чтобы вырасти образованным и воспитанным?

Она выглядела свежее, чем когда-либо, ее короткие волосы пепельного оттенка были уложены волосок к волоску и сияли, а ногти представляли собой идеальные блестящие овалы кораллового цвета. Она ничуть не походила на человека, который брел пять миль кряду холмами и пыльными переулками. «Я не верю ничему, что она говорит. Ни единому ее слову», – подумал Энтони. Она улыбнулась ему. Щель между ее зубами напоминала третий глаз, внимательно наблюдающий за ним.

– Все как всегда, – сказал Тони, пожав плечами. – Если честно, я мало думал о школе с тех пор, как вернулся.

– О, но ведь наверняка есть какие-нибудь веселые истории, которые ты можешь мне поведать, Тони. – Ее взгляд словно прижимал его к земле.

Он подумал было рассказать ей об избиениях, о больших мальчиках и о том, что они делали с теми, кто помоложе, о сидячих ваннах с ледяной водой, о режущей боли в обмороженных руках и ногах, о рыданиях по ночам… о тьме, которая была такой же ужасной, как в его первые ночи у тети Дины, и о том, как одинок он в школе, не имея возможности никому излить свою душу. Дине он тоже ничего не рассказывал, потому что знал, что в этом нет никакого смысла. Она не будет слушать. Так что он просто задвинул эти воспоминания в дальний угол сознания и старался не касаться их. И уж точно он ничего не скажет Дафне. Энт снова улыбнулся ей.

– Ты уже минуту пялишься на меня, – сказала она, снимая с зубов крошку табака. – Как будто у меня две головы или что-то в этом роде.

– Нет, – ответил Энт. – Вы изменились, но я не могу точно сказать как. Простите меня.

– Подойди. – Дафна поманила его одним пальцем и, когда он был в нескольких сантиметрах, повторила: – Иди, иди сюда. Я кое-что тебе скажу. Ближе. Вот так…

Он подошел как можно ближе. Свежий утренний воздух покалывал и щекотал его кожу. Он мог видеть тонкие золотистые волосы на ее щеке, чувствовать запах меда, мускуса, исходивший от ее тела. Лиф ее платья был толстым, тяжелым, взгляд Энта скользнул по ее телу, и он увидел кружевную окантовку ее бюстгальтера, набухшие выпуклости ее грудей…

– Да, – вежливо сказал он. – В чем дело?

– Это секрет! Но скоро ты все узнаешь, – прошептала Дафна ему на ухо и довольно хихикнула, а он отступил назад, стараясь не показывать ей своего отвращения, возбуждения и стыда за него.