Дикие

— Что ж, если Вы так считаете, объясните, с какой стати ему вообще было терять сознание, коснувшись меня?

И впрямь, с какой стати? — подумал не предусмотревший этого обстоятельства Савелий Никонорович и вопросительно уставился на Игоря, ибо на этот вопрос он ответить не мог.

— Да, и потом, Савелий Никонорович, это дело поправимое, стоит только Вам снова попросить кого-нибудь из своих подчиненных отвести меня в темную. А как только он дотронется до меня и упадет, у Вас тут же появится возможность определить бездыханный он или нет! Но только имейте в виду, что на этот раз я могу его и не воскресить!

На этом заманчивом в целях эксперимента предложении Игоря, разговор состязательного характера между ним и начальником Тайного приказа прервался, ибо к тому моменту очнувшийся Афанасий Серебренников поднялся с пола.

— Господи, братцы, да чего это было-то? А? — воскликнул он и удивленно обвел взглядом смотрящих на него во все глаза людей.

Однако на этот вопрос никто из сослуживцев ответа ему не дал, и растерянный Афанасий сделал шаг в сторону стоящей рядом лавки, ощутив при этом боль в ноге, полученную при падении. После этого несчастный подьячий наклонился, чтобы потереть саднящую лодыжку, и тут, не удержавшаяся на его голове диковинная кепка незнакомца, свалилась прямо к его ногам.

— Господи, свят! — воскликнул Афанасий, и, невзирая на боль, шустро отскочил от подарка Игоря в сторону, словно от ядовитой змеи. При этом, не забыв осенить себя крестным знаменем, после чего тяжело опустился на попавшую под его колени лавку.

— Чего это, Савелий Никонорович? — обратился он теперь уже к начальнику, глядя на него расширенными от испуга глазами, и указывая рукой на кепку, не понимая, каким образом она очутилась на его голове.

— Ничего, Афаносий, ничего! — успокоил его Савелий Никонорович. — Сиди теперь!

Игорь же, наблюдавший за этой картиной с улыбкой на лице, вмиг подхватил с пола свою кепку и надел ее на голову, затем обернулся к Андрею Краюшкину, все еще держащему его часы. Забрав у оторопевшего подьячего и эту свою принадлежность, тут же определил ее к себе на запястье.

— Ладно, подарками, вижу, вас не удивишь! — сказал он, снова поглядывая на Савелия Никоноровича. — Тогда скажите сами, какой выкуп вам надобен, чтобы освободить моего собрата.

После этих слов незнакомца в глазах начальника Тайного приказа засветилась злобная хитринка, на которую Игорь тотчас же обратил внимание и насторожился.

— Выкупами у нас отсюда людей не вызволяют! — строго сказал Савелий Никонорович и снова умолк.

— Понятно! — кивнул Игорь и развел руками в знак того, что предложить ему более нечего. — Ну, тогда скажите хотя бы, в чем его вина и если таковая имеется, как вы намерены с ним поступить?

— И отчетов мы тут не даем, особливо всяким подозрительным проходимцам. — Ответил ему Савелий Никонорович.

— Стало быть, Вы совсем отказываетесь говорить со мной об Алеше? А, Савелий Никонорович?

Но на этот вопрос начальник Тайного приказа ничего ответить не успел, ибо в этот момент открылась дверь и в проеме показался человек в стрелецком кафтане. Увидев, что в горнице среди всех прочих находится и Савелий Никонорович, вошедший в нерешительности остановился у порога, молчаливо на него уставившись, вопрошая тем самым у грозного главы сего заведения разрешения войти.

— Чего тебе, Семен? — спросил у него Савелий Никонорович, — дело какое важное, или что?

— Дело есть, Савелий Никонорович, но не такое, чтоб уж сильно важное, могет и подождать покуда вы не скажите. — И стрелец, нацепив на лицо заискивающую улыбку, слегка поклонился начальнику Тайного приказа, пятясь назад.

Однако Савелий Никонорович, вместо того, чтобы тут же и выпроводить его из приемной, напротив принялся с ним разговаривать, растягивая время и мимоходом обдумывая что бы ответить Игорю.

— Задержали кого, иль какое известие велено передать?

— Задержали, Савелий Никонорович, задержали!

После этого сообщения все находящиеся в приемной переглянулись, почему-то подумав, что задержанным непременно должен оказаться их странный арестант Алексей. Стрелец же, тем временем, обратил внимание на Игоря, стоящего как раз напротив Савелия Никоноровича и странная одежда незнакомца повергла его в такое изумление, что он даже приоткрыл рот.

— Кого задержали-то? — спросил у него Савелий Никонорович.

— Да, старичка одного на рынке, — торговца книгами.

Савелий Никонорович, который тоже подумал о сбежавшем арестанте, разочарованно вздохнул, после чего, больше для завершения начатого расспроса, поинтересовался, за что же стрельцам понадобилось задерживать этого книготорговца.

— А он, Савелий Никонорович, пытался продать какие-то странные

вещицы, которые, говорит, выменял у крестьян на свои книги.

— Ну и что с того?! — раздраженно заметил грозный начальник, — экая невидаль, чего ж вы всех норовите сразу в Тайный приказ — то привесть?!

— А то, что вещицы эти уж зело диковинные, и что людям они вовсе неведомы! — с трудом оторвав взгляд от Игоря, сообщил стрелец.