Дикий

Мой нос едва не становится жертвой её затылка, как только Рина резко разворачивается и пристально смотрит мне в глаза.

— Твоя? Ты купил квартиру?

— Пока еще не купил. Только снимаю.

В зеленых глазах удивление, сменяющееся уважением и даже гордостью. Она гордится мной? С чего бы?

— Ты решил съехать от своих? А как же Лана и Кирилл? Что папа сказал?

— Ему похер. А мелкие еще не в курсе. Решил их не радовать раньше времени.

На лице Рины расплывается улыбка.

— Матвей, это очень здорово. Это правильное решение. Давно пора сбросить с себя груз ответственности. Почему ты им еще не сказал? Разве ты тут не живешь еще?

— Если мне не изменяет память, последние полторы недели я жил у тебя.

И это были нереальные полторы недели. Мы расставались только на время, пока я ездил на тренировки, а Рина уходила на работу. Хотя в её рабочее время я тоже был в баре. Мы знаем уже, что в подсобке сексом заниматься ни хрена не удобно, но зато в кабинете хозяйки высший пилотаж.

Еще я понял, что готовит Ри хреново, мягко говоря, но данный аспект меня волнует меньше всего. Я понимаю, что разъезжаться и ездить туда-сюда меня не вставит. Точнее вставляло, когда телок использовал только как арсенал для секса. Трахнул и свалил, чтоб на мозг не капали. Но с Риной этот номер не канает. Сейчас мне хочется сваливать от всех к ней. Даже отбивая грушу, мысленно в баре. Каждый раз думаю о том, что хочу скорее закончить тренировку и завалиться туда. Кажется, вся наша толпа теперь стала постоянными клиентами этого места и поднимает им не хилые бабки.

— Так ты еще не живешь здесь? — Ри отрывает меня от мыслей, немного озадаченно осматриваясь по сторонам.

— Нет. Я снял ее для нас, Ри. А соответственно и жить здесь буду, когда въедем вместе.

— Для нас?

С лица дикарки мгновенно сходит все благоговение.

— Да. Что тебя смущает?

— Ммм, все. — я знаю эту позу, когда человек складывает руки на груди, ограждая себя от собеседника, и мне это ни хрена не нравится, что сейчас она закрывается от меня.

— Что все? Я и так живу у тебя. Или ты предпочитаешь, чтобы мы ночевали в разных квартирах?

— Матвей, такие решения, во-первых, принимаются вдвоем. А во-вторых, моей зарплаты хватит разве что на то, чтобы оплатить аренду трех метров коридора в этих хоромах.

— Я разве говорил о деньгах?

Прищуриваюсь, чувствуя, что меня начинает уверенно нагребать. Я изначально знал, что разговор простым не будет, но это ее воинственное настроение подбешивает.

— А тебе не нужно ничего говорить. Я не буду жить за твой счет! — задрав подбородок, чеканит стерва.

— То есть лучше жить в том гадюшнике? — рявкаю в ответ.

— Это мой гадюшник. За который я заплатила за три месяца вперед, взяв в долг у Натальи Ашотовны!

— А это, кстати, второй вопрос, который я хотел обсудить. Тебе не кажется, что пора увольняться?

Глава 44

Матвей

— Увольняться? А жить мне тоже прикажешь на твои деньги? Это как? Содержанкой стать?

Если бы можно было разрывать взглядом на ошметки, Рина бы уже это сделала. Но только после меня.

— Не содержанкой, — поясняю простые истины, — ты станешь девушкой, с которой я в отношениях. И которая, блядь, не должна работать в баре, где каждый алкаш мысленно трахнул тебя во всех позах.

— То есть трахать меня должен только ты, и исключительно пока я сижу дома?

Сжимаю кулаки, напоминая себе о том, что одна из причин, из-за чего я подсел на эту стерву — ее металлический характер, который сейчас мне хочется если не сломить, то хотя бы пробить.

— Да, трахать тебя должен исключительно я, но ты вруби давай мозг, Рина! И ответь сама себе. Сколько ты собираешься работать барменшей? Поступать в следующем году не надумала? Или так и будешь без образования из бара в тошниловки метаться?

— Я поступлю! — цедит сквозь зубы, еще выше задирая подбородок.

— Также как поступила в этом году? Или тебе удается совмещать подготовку к экзаменам с работой?

Рине требуется несколько секунд на размышления. Разъяренный взгляд утыкается в пол, а потом упирается мне в глаза. Черный, острый, пронзительный. Она злится, и я знаю почему. Потому что я прав. Ни хрена у нее не получается совмещать.

— Это мое дело, Матвей! И я справлюсь сама. Как всю жизнь справлялась. Без чьей-либо помощи. Не нужно диктовать мне как поступать. Не маленькая. Свои диктаторские замашки оставь для семьи, а мной руководить не нужно!

Стерва разворачивается и громко ступая по ламинату проходит мимо, намереваясь выйти из квартиры. Только нихрена, блядь, не выйдет. Несколькими шагами догоняю ее и пригвождаю к стене.