Дикий

Там, в высоте кроны, что-то защёлкало-затрещало, и трос, в который сходились в паре метров над нами верёвки сразу натянулся и задрожал. Следом пришёл черёд вздрагивать и самой корзине. Оторвавшись от земли, короб медленно пополз вверх. Поднимались мы минут десять. Не уверен, что лестницей у нас вышло бы медленнее, но то у нас, а вождь – дядька в возрасте, ему такие нагрузки в напряг.

На первой же толстой ветке нас ждали два мужика, которые подтянули корзину баграми, пришвартовав её на специальный дощатый помост. Подъёмный механизм и крутившие ворот лебёдочники размещались выше. Задрав голову я рассмотрел агрегат и ещё двух лифтёров. По уму всё у Мейсов. Это вам не дикари каменного века. Техника на уровне архимедовой Греции.

Дальше правда пришлось топать ножками и топать немало. На баобаб Хадж походил только толстым стволом и отсутствием на нижней его половине отростков. В отличие от земного прообраза, у этого дерева ветвей было много. Хотя в итоге, на самом верху, они и образовывали точно такую же, как и у баобаба площадку, разбегаясь в стороны. Туда-то наш путь и лежал.

Пара десятков подвесных мостков, идущих от ветки к ветки вокруг ствола с постоянным уклоном, пара лесенок, три согнанные с дороги наглые мухи – и вот мы на самом верху. Расползшаяся по широченному дощатому настилу мешанина из навесов и всевозможных построек тянула на отдельный посёлок в посёлке. В отличие от нижеидущего комплекса сооружений, здесь жизнь кипела вовсю. Вспоминая слова Грая о том, что на постоянку наверху живут лишь старейшины, легко делался вывод, что все эти люди – обслуживающий местное правительство персонал, поднявшийся сюда спозаранку.

У главного зала, куда нас привёл Мардас, на удивление отсутствовал потолок – похоже, в дождь старейшины посетителей отфутболивали. Зато в силу этого здесь было по меркам истинного леса невероятно светло. Сквозь листья проглядывало голубое небо, косые утренние лучи светила играли солнечными зайчиками на потемневшем от времени полу, прорывавшийся через крону ветерок посвистывал в щелях стен. Просторное помещение не поражало убранством: четыре массивных деревянных кресла, обтянутых кожей каких-то, не то червяков, не то гусениц, и на этом всё. Не считать же элементами мебели четверых стариков разной степени дряхлости, сидящих на этих брутальных тронах.

Активированное на автомате спец, зрение подтвердило наличие у двоих из встречающих нас дедов дара. Причём, у одного ступеней набралось аж на четвёртый ранг. Да и второму до этого уровня оставалось всего ничего. Неслабые у них тут ребята имеются. Я-то уже после лишённого напрочь магических способностей Мардаса был готов и здесь не увидеть силаров. Но зуб готов дать – оба небоевые. Место боевых внизу, к сектам поближе.

– Моё приветствие почтенным старейшинам! – прижав правую руку к груди, поклонился вождь. Жест и интонации говорили о многом. Например о том, кто в роду Мейсов настоящая власть. – Как вы и просили, привёл к вам наших гостей с великого Древа. Двое одарены огнём, один, как наш Грай, из стремительных.

Мы, повинуясь косому взгляду дикого, повторили поклон за вождём. Старейшины со своей стороны ограничились едва заметными кивками.

– Теней не отвергли? – прошамкал самый дряхлый дед с длинной седой бородой и не менее белыми волосами.

– Традиции соблюдены, – подтвердил Мардас.

– Это хорошо, – прошлёпал губами беззубый старик. – Добрая кровь роду на пользу.

– Подойдите ко мне, дети Древа, – поманил нас костлявым пальцем обладатель четвёртого ранга. – Хочу на вас глянуть поближе.

Ну теперь всё понятно. Менталист, вроде нашего Гайды. Сейчас будет просить подержать его за руку. Живой детектор способностей. И направленность дара выяснит, и ступени посчитает. Что называется: доверяй, но проверяй.

– Дай мне свою ладонь, девочка, – подтвердил мои догадки старик, когда мы подошли к его трону.

Тола с некоторой опаской – хотя чего ей бояться – протянула старейшине руку.

– Да, огонь. Седьмая ступень, – закатив зачем-то глаза, как будто бы самому себе прошептал старец. – Добрый дар, добрый.

Следом дед подтвердил огненную девятку Ферца, а затем пришёл мой черёд. Представляя, как округлятся глаза старика, когда он увидит мою зашибенно высокую для столь юного возраста двадцать четвёртую ступень, я протянул вперёд руку. Старейшина сцапал мою ладонь своей жёсткой и сухой «птичьей лапкой». Давай, хвали меня, дед.

Но вместе с удивлением на морщинистом лице старика мгновенно вспыхнули совершенно не ожидаемые мною эмоции.

– Он светится! – с ужасом прохрипел старик, стиснув до боли мои пальцы неожиданно сильными своими. – Солнцем горит! Прочь из посёлка! Немедленно!

– Но, Мудрейший… – растеряно открыл рот Мардас. – Как такое…

– Обереги! Все давайте сюда свои обереги! – перебил его вскочивший с трона старик, продолжая сжимать мою руку.