Дикий

Море писка, несколько на удивление сильных пинков и укус за предплечье. В принципе, оно того стоило. Аккуратно скрутив брыкающуюся пьяную куклу, я легко доказал, что муж в нашей семье главный. Угрозы и уговоры ожидаемо результата не дали. Пришлось при помощи Толы и Грая связать буйную фили ремнём и нести часа три пока хмель не выветрился.

Причём, определить, что её отпустило, помогла сама Лими. В какой-то момент девчонка перестала свистеть и брыкаться. Ещё через час попросила её развязать и даже принесла извинения. Последовавший далее серьёзный разговор подтвердил, что у девушки проблемы с алкашкой. Оказывается её дед был уже готов объявить алые цветы вне закона, когда пришёл Рой. Дарующий радость и расслабление нектар фирсилей для некоторых фили стал в последнее время настоящим бичом. Всё больше и больше молодежи безвозвратно спивалось. Вот и бессемейная Лимилипиль, задержавшаяся сверх меры в рядах не желающих взрослеть подростков, пристрастилась к запретному плоду.

Утром, моя жёнушка долго каялась и грозилась обходить проклятые цветы стороной, но всего через день история повторилась. В этот раз я не стал применять силу и играть в вытрезвитель. Попрощался с пьяной супругой, забравшейся на очередной алкогольный цветок и повёл отряд дальше. Понарошку, конечно. Без этой жучки нам, увы, не найти нужный хадж. Отошли на пол лиги и встали лагерем. Грай просился пойти проследить за любительницей нектара, но я не пустил. Целый день ждали, не дождались. Легли спать.

В смену Толы меня разбудила эрекция. Сон как раз был весьма эротического характера. Вроде на ночь не пил. Попытался встать, и пришедшее понимание происходящего заставило сначала застыть в полном афиге, а затем резко вытащить бесстыдницу из штанов.

– Больсой, да, – выдохнула на меня перегаром пьянющая в задницу Лими. – Саль моя маленький. Мой мус – великий колдун. Великий везде.

После такого само собой разумеется спать я уже был не в состоянии. Пришлось всучить фили хохочущей Толе и досрочно заступить на дежурство. Кто думает, что пьющая женщина – это не страшно, глубоко ошибается. Не будь она нашим проводником, немедленно бы оформил развод и отправил домой. К сожалению, этот вариант исключался, и пришлось нам подстраиваться под жизненный уклад маленькой алкоголички. Два-три дня идём, день стоим. Чёртовы маргаритки в этой местности встречались достаточно часто.

Подлец-Свит забыл рассказать про свою ненаглядную внучку самое важное. Знал бы сразу, что Лими бухает, не за что бы не согласился на этот пусть и фиктивный брак. В итоге я просто перестал отпускать её вперёд на разведку и силой держал при себе, когда мы проходили очередной проклятый фирсиль.

Кроме борьбы с зависимостью нашего нового члена отряда, к важному за прошедшие две недели можно было отнести только два разговора и одно событие. Один случился первым же вечером после нашего ухода от фили. Затеял его самый серьёзный из нас человек, лучше всех подмечающий всякие странности. Хотя, здесь всё и так было слишком прозрачно.

– Второй изверг подряд. В такие случайности я не верю, – покачал головой Грай, когда мы уселись на ветке, вокруг разложенной снеди. – С вашим приходом мир изменился. Пророчества не врут.

– Причём, изменился в худшую сторону, – согласился Ферц. – Сначала Рой просто взбесился, теперь извергов одного за одним на нас шлёт.

– Думаешь, будут ещё?

– Уверен, – серьёзно произнёс Грай. – Боюсь, они теперь будут в каждой волне встречаться.

– И пускай, – зло прищурилась Тола. – Я хочу пятый ранг.

– Пятый, не пятый, а четвёрками мы домой все вернёмся, – предрёк Ферц.

– Если вообще вернёмся, – задумчиво произнёс я.

Грай в очередной раз прав. Второй изверг подряд – это нездоровая хрень. Кто бы, или что бы не заправляло этой фабрикой сектов, с приходом в мир попаданцев, оно мало того, что нарастило производственные мощности, так ещё и мутантов решило плодить не по графику. Этак мы, и правда, или возвысимся до небес, убивая извергов пачками, или досрочно закончим игру.

Игру! Вот не первый уже раз меня посещают подобные мысли. Уж слишком оно тут всё напоминает игру-РПГшку. Качаемся, обрастаем скипами, тягаем из трупов экспу, мочим сектов. А прога послушно плодит новых юнитов, всё чаще и чаще разбавляя их боссами. Отличие основное одно – если крякнул, то хрен зареспавнишься. Жизнь у каждого игрока только одна.

Второй важный разговор, инициатором которого стал Джексон, касался как раз этой темы. Не я один имею бошку на плечах. Гангстер тоже сложил два плюс два. Только, в отличие от меня, Майк пошёл дальше.

– Что думаешь, вернут нас потом домой? – как-то вечером шёпотом спросил америкос, когда мы оказались рядом в относительном уединении.

– В смысле потом? – удивился я.

– Когда всё закончится.

– Что всё? Ты же умер. И я умер тоже.

– Ну, я своего трупа не видел, бро. Может, лежу там в отключке пока тут всё крутится. Наиграются боги, или кто там нас сюда притащил, и вернут обратно. Встану, отряхнусь и пойду искать суку, что меня по черепу трахнула.

– То есть думаешь, это всё – такая игра?