Дикий, дикий запад

Некромантов живьем я до этого дня не видывала. Оно и понятно. Магов и так немного, а уж некроманты и средь них редкость редкостная. Поговаривают даже, что все-то они на государственной службе состоят, вот прям с рождения.

Ну или как дар откроется.

Не знаю, правда, сколько в том правды. Но спрошу, коль случай выпадет. А пока… пока все шло своим чередом. Пустыня вздыхала, старые мертвяки дорогорали и уходили вглубь, а новые спешили выкопаться, то ли любопытством ведомые, то ли тою штуковиной, которую некромант держал.

Пыхал поезд, мешал пары с дымами.

Орк стоял.

И Чарли тоже. И я стояла. Глядела. Слушала. Заодно силой с камнями поделилась, а то мало ли, вдруг да мертвякам надоест вокруг некроманта топтаться.

Тут раздался долгий гудок, и поезд пыхнул паром.

– Похоже, поедем скоро, – сказал Чарли и головой затряс. – Что за…

Ну я уже поняла, что ему звук не по нраву пришелся. А мне так наоборот, слушала бы и слушала, будто то ли вода журчит, то ли половицы старые поскрипывают, то ли ветер травы гоняет. Может все и сразу, главное, что прислушиваться нельзя, заморочит.

Это я тоже сама сообразила.

– Милли, давай в поезд.

– А вы?

– И мы, – не стал спорить маг.

Тут аккурат и тот, в шляпе, который булочки приносил, объявился:

– Все на посадку, быстро. Поедем дальше, до границы как-нибудь дотянем…

– А с этим чего? – орк указал на некроманта, которого уже и не видать было из-за обступивших его мертвяков.

И главное он, словно услышавши, вскинул взгляд, которым за меня зацепился. От тут-то мне и поплохело. Вот не встречала еще человека с настолько неживыми глазами.

Он осунулся.

Кожа пожелтела и облепила череп. И… клянусь, он был не менее неживым, чем те, которые топтались на границе.

Губы некроманта тронула улыбка, и он махнул рукой, мол, идите, справлюсь.

А мы что? Нас уговаривать не надобно. Меня так точно. Да и графчик наш, гляжу, приспосабливаться к жизни начал, избавляться от лишнего благородства.

В вагон меня закинул орк, который сам вскарабкался с обезьяньей ловкостью, потом и Чарли руку подал. А тот принял, ну и втянули его в вагон с легкостью. Орк потоптался, песок стряхивая.

– От и ладно, – сказала он, и тут, в вагоне, голос его прогудел, заполоняя все пространство. – А то мертвяков как-то не люблю.

– Кто их любит, – примиряюще сказала я.

Вот что меня беспокоило, так это отсутствие Эдди. Чтоб он да пропустил заварушку?

Поезд вновь издал протяжный гудок, и вагон наш содрогнулся, потом уже что-то внутри громыхнуло, дернулось, будто он стряхивал с себя дрему, и колеса скрежетнули по рельсам. Звук этот напрочь перекрыл ту завораживающую мелодию.

И мы поехали.

Я оперлась рукой в стену.

– И… часто они тут? – поинтересовался Чарли, сняв шляпу.

С нее с тихим шелестом слетели песчинки.

– Да всегда, – орк пожал плечами. – Так-то они не особо, когда поезд идет. Медленные и тупые. Это верхами не уйти, ни одна лошадь не сдюжит, а если на поезде, тогда да, тогда безопасно.

Чарльз хмыкнув, умудрившись этим самым хмыканьем выразить все сомнения, которые он испытывал. Ну и не только он.

– Да не, ломается тут что-то редко. Итон вообще за поездом глядит.

– А вы, я смотрю, частенько ездите.

– Случается, – орк огляделся.

Народ, которого в коридоре собралось изрядно, тихо расходился, только троица орков молча возвышалась, почти перекрывая проход. Наш махнул прочим и предложил:

– Побеседуем?

Тут дверь, что вела на мостик меж вагонами, приоткрылась, пропуская некроманта.

Надо же.

Живой.

Ну… в смысле, выглядит-то он сущим покойником, а так вполне живой.

– Благодарствуем, – орк не поклонился, но прижал ладонь к груди.

– И мы, – отозвался Чарли и шляпу приподня.

Некромант лишь рукой махнул, потом замер, вперившись в меня мертвым взглядом, и сказал:

– Не желаете ли чаю? А то как-то… после всего этого пить хочется.

– Чаю? – осклабился орк.

– Мне лучше ничего иного не употреблять. Что до вас, решайте сами. Но я вижу, что вам любопытно. И готов удовлетворить ваше любопытство. Если, конечно, составите мне компанию.

– И только? – уточнил Чарли.

– Нет. Сила. Нужна. Живая, – он протянул руки, которые больше походили на скукоженные птичьи лапы. – К сожалению, их было больше, чем я рассчитывал. Если поделитесь, отвечу на вопросы.

Путешествовал некромант с шиком. Его купе оказалось раза в два больше нашего, оно вообще, подозреваю, половину вагона занимало. В одной части разместилась кровать. Такая вот… кровать. Нормальная. Железная. С периной и горой подушек, что плавно покачивались в такт движению поезда.

Имелся тут и стол.

Стулья, обтянутые красным бархатом. Ковер, куда чище и новее того, что в коридоре.

– Душ, к сожалению, не принять, но руки и лицо умыть можно, – некромант распахнул позолоченную дверцу, за которой обнаружилась уборная.

В поезде!

Живут же…

Я подавила завистливый вздох, и предложением воспользовалась, благо, вода была, и мыло душистое, навроде того, которое Бетти для девок своих покупает. Полотенца мякусенькие, я таких и не видала, даже неудобно как-то стало о такую красоту руки вытирать.

А на столе уже стояли чашки белого фарфора. На блюдцах. С каемочкой.

Нет, они серьезно?