Дикий феникс

Фениксу и Магистру Братства Плюща вдруг стало страшно. По-настоящему. Гораздо страшнее, чем было до сих пор, когда в него всаживали пули, били шокером, тащили от машины к машине, запирали за решеткой, укрепленной магическими заклинаниями, и устраивали из-за него бойню посреди Москвы.

Потом труба плюнула огнем…

Потом огонь ударил в машину.

А потом весь мир стал сплошным огнем и болью.

Фениксы, в отличие от мертвых братьев, чувствуют боль, как обычные «жильцы», и так же, как обычные «жильцы», страдают от нее. А самую сильную боль Фениксам причиняет именно огонь.

Глава 12

Момент был выбран удачно.

Охотники внизу читали заклинание, снимающее магическую защиту. Как оказалось, им для этого даже не нужно было видеть цель: достаточно того, что ее видит стрелок.

«Факелы» не смотрели в сторону колодца, и никто не помешал Дмитрию как следует прицелиться и нажать на спуск.

«Шмель» ужалил без промаха.

Капсула с огнесмесью пролетела чуть левее от бэтээра «факелов» и ударила точно в заднее зарешеченное окно полицейского уазика.

Именно там находился сейчас феникс «плющей». Депутат Гордин.

Которого Дмитрий уже расстреливал однажды.

Стекло «бобика» разбилось. Полыхнула яркая вспышка, от которой заболели глаза. Жидкий огонь влился внутрь автозака и окатил машину снаружи. Всю — от мигалки до спущенных колес. «УАЗ» мгновенно превратился в сгусток пламени.

Прежде чем опал вздувшийся огненный шар, Дмитрий нырнул обратно в канализационный люк, сбросил вниз дымящуюся огнеметную трубу и задвинул крышку.

Но не плотно: он вновь подложил под нее деревянный брусок. Чтобы можно было наблюдать за тем, что происходит снаружи.

Кажется, его не заметили. А может быть, не до него сейчас было мертвякам.

Среди «погасших факелов» теперь пылал один горящий. О, еще как пылал! Еще какой горящий!

«Факелы» метались вокруг бушующего пламени и ничего не могли сделать. А в уазике дико кричал сгоравший заживо человек. Или, если быть точнее, не совсем человек.

Не такой человек, как все.

От жара в машине лопались стекла.

* * *

Дмитрия потеснили. Возле смотровой щели возникла голова Кристины. Охотница хотела убедиться в смерти Феникса.

Что ж, пусть посмотрит.

Зрелище было жутким. Феникс-депутат яростно бился в своей клетушке. Ну точь-в-точь будто пойманная птица. Из разбитого окна летели искры, объятый пламенем «УАЗ» раскачивался от сильных ударов изнутри. Но машина не выпускала свою жертву. Машина держала крепко. Держала и сжигала.

Машина-клетка. Машина-крематорий. Машина — доменная печь…

Вместе с Фениксом она сгорала сама. Да, именно сгорала. Вся!

Горели резина, пластик, стекло и металл.

Так все и было: металл не просто плавился. Вступая в реакцию с начинкой огнеметной капсулы, железо начинало растекаться густым пылающим шлаком.

Асфальт под автомобилем и вокруг него тоже превратился в кипящую, пылающую и дымящуюся массу. Черная лужа расплавившегося асфальта, похожая на смолу в адском котле, быстро расширялась. «Факелы» пятились от нее и уводили технику.

Дмитрий боялся даже предположить, насколько высока температура в эпицентре огненного буйства. И поистине невероятным казалось то, что Гордин все еще трепыхается в этой дьявольской топке. Дмитрий уже знал, что Феникса убить непросто, но он и не предполагал, что это будет тяжело настолько.

Впрочем, сейчас феноменальная живучесть Гордина была скорее его проклятием. Она лишь продлевала мучения.

— Что, «плющ»?! Плющит тебя? Таращит? — Дмитрий услышал над ухом торжествующий голос Кристины.

Он неодобрительно покосился на девушку. Похоже, Охотница не испытывала к Гордину ничего даже отдаленно похожего на сочувствие. Собственно, и сам Дмитрий не сочувствовал Фениксу. Однако и злорадства в нем не было тоже.

Феникс, наконец, затих и перестал биться в своей огненной ловушке. А вот пламя не стихало. Наоборот — оно разгоралось все сильнее.

— Как такое может быть? — пробормотал Дмитрий. — ТАК сильно и ТАК долго не горит даже напалм.

— Как видишь — наш напалм горит, — ответила ему Кристина.

По губам Охотницы скользнула кривая улыбка. В глазах девушки, казалось, отражалось пламя костра.

— Если добавить в зажигательную капсулу кое-что еще для дополнительного разогрева и повышения температуры.

— Магия? — спросил Дмитрий.

Кристина, не отводя взгляда от пылающей машины, покачала головой:

— Магичить в таких делах опасно. То, что нужно, в огнеметные капсулы добавляют наши химики. Я и сама толком не знаю, что именно, — фосфор, магний, термитную начинку или еще какую-нибудь дрянь. Но горит славно, согласись…

Да, горело славно. С этим спорить было бы глупо.

— И сколько же там градусов?

Вообще-то Дмитрий не рассчитывал на ответ. Но ему ответили. В общих чертах. Хотя вполне доходчиво.

— Достаточная для того, чтобы испепелить плоть, — сказала Кристина. И уточнила: — Хватит, чтобы превратить Феникса в золу и прах.

* * *

Их все же обнаружили. Как только прошел первый шок и стало ясно, что Феникса уже не спасти.