Дикий Космос

Он глубоко вздохнул. Затем выдохнул, с трудом восстанавливая свое самообладание. «Падме, ты неправа, если думаешь, что я не понимаю о чем прошу. Я понимаю. Джедаи одиноки. Это требует от нас огромных жертв. Забота о наших потребностях в последнюю очередь и забота о других людях в первую. Но насколько больше было бы боли и страданий, если бы джедаи забыли о своих обязанностях? Это то, чего ты хочешь? Это то, чего по твоему хочет Анакин?»

Он хочет быть джедаем, и он хочет любить и быть любимым. Я отказываюсь признать, что он должен выбирать.

«У меня над тобой нет власти,» — продолжил Оби-Ван. «Я отлично знаю об этом. Но мне хотелось бы попросить, чтобы ты... попросить тебя... сделать одну вещь. Оставь Корускант. Возвращайся на Набу. Дай Анакину время, чтобы излечиться от своей раны... и понять то, что нам с тобой уже известно: отделение твоего жизненного пути от его является единственным возможным выходом в этой несчастливой ситуации.»

Она моргнула, смахивая невольно выступившие слезы. Ты говоришь, что понимаешь, Оби-Ван, но это не так. Ты спланировал жизненный путь Анакина хотя не знаешь его совершенно. Но я, да. Я знаю его. Я видела его истинное сердце. Все это. Моя любовь может спасти его.

Но она не могла сказать это Оби-Вану. Он никогда не поверил бы в это. И он больше не стал бы закрывать на это глаза теперь, узнав, что она и Анакин любили друг друга. Поэтому она должна заставить его подумать, что он убедил ее оставить Анакина. Необходимость в таком обмане огорчила ее. Ей очень нравился Оби-Ван. И она знала, он действительно любил Анакина, призрачный, самоотреченной любовью джедая. Но любовь Анакина походила на вспышку сверхновой звезды. Пытаясь управлять им, джедай уничтожил бы его.

Я умру прежде, чем это произойдет.

Она подняла свой взгляд. «Ты в самом деле считаешь, что моя любовь может лишь навредить ему?»

«Да, Падме,» — сказал он и закашлялся. «Я считаю.»

Не трудно было позволить слезам политься вновь. Простая искренность в его голосе ранила ее, и она не ожидала этого. «Я понимаю.»

«Мне жаль,» — сказал он, беспомощным голосом. «Мне хотелось бы, чтобы все было иначе. Честно. Но ты должна понять... нехорошие вещи могут произойти из-за этих отношений для каждого из вас.»

«Возможно...возможно, ты прав,» — прошептала она, скрывая едва заметное несогласие.

«Это так.»

Она подавила рыдание. «Я не хочу причинить ему боль.»

«Я знаю, Падме. Но лучше немного жестокости теперь, чем сокрушительное опустошение позже.»

Теперь она позволила слезам течь без остановки. «Он никогда не простит меня.»

Оби-Ван сделал шаг к ней. «Возможно, нет,» — произнес он, дрогнувшим голосом. «Но сможешь ли ты простить себя, если уничтожишь его своей любовью?»

«Нет. Я бы умерла,» — сказала она просто. И сказала абсолютную правду.

«Тогда ты знаешь, что делать.»

«Да», — она шептала, продолжая плакать. «Я покину Корускант. Проведу некоторое время с своей семьей. И возможно я не стану возвращаться. Честно говоря, я не уверена, что смогу изменить что-либо. Я проиграла сражение против создания армии и теперь, я боюсь, что голоса сторонников мира смолкнут вовсе. Мне действительно требуется некоторое время, чтобы решить, что я делать дальше.»

К ее удивлению, Оби-Ван взял ее руку.Пальцы его были холодны. «Ты неправа. Теперь ты будешь нужна Сенату  более чем когда-либо.»

Тихонько, она вздохнула с облегчением. «Возможно. Оби-Ван... Я должна быть тем человеком, который разорвет отношения с Анакином. Если это будет исходить от тебя, он будет рассержен, обижен, а я не хочу стать преградой между вами. Кроме того, если он услышит это от тебя, он не поверит, и затем мне придется, так или иначе, поговорить с ним.»

Он, задумавшись, пригладил бородку. «Хорошо.»

«Позволь Анакину сопровождать меня домой на Набу. Прощание будет трудным. Я хотела бы, чтобы разрыв между нами произошел в более личной обстановке. Пожалуйста, Оби-Ван,» — добавила она, заметив его нежелание. «Ты должен мне это позволить.»

Он вздохнул. «Я не могу обещать, но... я сделаю все возможное.»

«Спасибо.»

«Падме...» Он покачал головой. «Ты поступаешь правильно. Только так можно защитить его. Анакину понадобится вся его сила, его концентрация, чтобы противостоять тому, что произойдет. Сейчас ты не видишь этого, но потом поймешь.»

Затем он оставил ее. Наслаждаясь одиночеством, она стояла на балконе своей квартиры и глядела через картину городского пейзажа Корусканта на стоящий в отдалении, внушительный Храм Джедаев, где Анакин лежал сейчас погруженный в целебный транс.

Не бойся, мой любимый. Я не позволю им встать между нами. И если мы останемся вместе, тогда даже Сила не разлучит нас.

* * *

Оби-Ван вернулся прямо в Храм, к Йоде. Долг всегда должен быть превыше собственных чувств. Свидание со своим раненым падаваном могло подождать.

Шми была мертва? Ох, Анакин.

«Дело сделано?» — спросил Йода, сидя со скрещенными ногами на медитационной подушке в его личном кабинете.

Чувствуя себя больным, чувствуя себя опустошенным, он поклонился. «Да, Учитель.»