Дикий Кот

Я не выдержала, рассмеялась:

— У вас всегда так весело? Даже в самый неподходящий момент?

— Давай, блонди… Сделай хотя бы ты фото, пока Котяра важно яйца нализывает перед выходом, — Волков протянул мне свой телефон, пока Котов переодевался.

Я не удержалась и посмотрела на него.

— Эй, меня фоткай, женщина! — напомнил о себе Савелий.

— Хорошо, хоть Георгия не пригласили, — сказала я. — Этого здоровяка было бы сложно замаскировать в костюм врача. Боюсь, такие не шьют.

— Под анестезиолога бы сгодился, ты этих бычков видела? Нет… То-то же…

— Ладно, пошли.

Мы невозмутимо двинулись по больнице. Котов впереди, я рядом, Савелий на несколько шагов позади.

— Волнуетесь? — поинтересовался Котов, сверкнув глазами поверх маски. — Практика это вам не теория, студентка.

Так и хотелось ему вмазать по заднице за шуточки, но вдруг я заметила краем глаза кое-что.

Вернее, кое-кого.

Обернулась вслед женщине в медицинском халате, шапочке и маске. Она шла, опустив лицо. Белокурые локоны были рассыпаны по плечам. Неестественные, будто парик.

Я присмотрелась и… узнала ее по походке.

— Котов, это Лида. Сука… Явно уже идет от Олега. Вон та блондинка. Туфли с красной подошвой.

— Уверена?

— Я эту тварь в любом парике узнаю. Ее походка!

— Минуту.

Котов быстро шагнул к Волкову, шепнул ему, тот мгновенно развернулся и настиг Лидию в два счета, подцепив под локоть. Повел в сторону…

— Он справится?

— Даже не сомневайся. Вперед. Я с тобой зайду.

— Нет, жди у палаты.

— Уверена?

— Если я пойму, что Олег пытается меня обмануть, сразу дам знать.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — вздохнул он. Поколебавшись секунду, наклонился и поцеловал, сдернув маски.

— Иди. Учти, я услышу, даже если там лишняя муха жужжать начнет.

— Обожаю.

— И я. Давай уже… Кастрируй Олежу, — подмигнул.

***

Олег говорил по телефону и прервался при виде меня.

Он быстро сбросил вызов.

— Д-д-дарина? А я… Я как раз тебе звонить собирался. Хотел спросить, не собираешься ли ты меня навестить…

— Хватит, Олег, — вздохнула я. — Я все знаю. Дай сюда телефон.

— Или что?

— Мне кое-что дали. Охотно пущу в ход.

Я опустила руку в сумочку, сжала пальцы вокруг телефона, но смотрела прямо мужу в глаза. Он струхнул, решив, что у меня пистолет.

Я не стала его разочаровывать

— С уголовником связалась… — выдохнул он. — Нахваталась дурного.

— Зато теперь ты будешь честен. У тебя мало времени! — прочеканила я, отобрав у него телефон.

— У нас, Дарина. Есть проблемы. Лучше залечь на дно.

— Тише, ты. Я знаю все. С самого начала. О тебе и Савченко.

Олег снова удивился, так сильно, что забыл сделать вид, будто он ни при чем.

— Знаю, что ты спелся с ним задолго до нашей встречи. Скажи, это он свел тебя с хозяином, который насыпал тебе корм в кормушку и говорил, что делать?

— Дарина, ты… Не представляешь, куда лезешь. Какие там люди. Они не посмотрят. Избавятся по щелчку. Просто смоемся. В разные стороны. Давай? — произнес он почти бесцветным голосом.

— Олег, ты меня раздражаешь. Говори уже, блять. Может быть, даже дочь твоя в живых останется. Насчет твоей шкуры я не уверена, но постараюсь дочку твою спасти. Она, кстати, сидит в тепленьком местечке и пока ничего не подозревает, уверена, что папочка о ней позаботился.

— Это моя дочь… Ребенок! Дарина! Ты же не убьешь ребенка.

— Вы же убили… моего ребенка. Моего и чуть-чуть твоего…

— Что ты хочешь знать? Что?!

— Все.

— Поклянись только, что Ланочка не пострадает. Поклянись!

— Да, но ты все расскажешь на камеру.

Я поставила телефон, настроила его, включила запись.

— Представьтесь, пожалуйста.

— Мамаев Олег Александрович, — выдохнул.

— Дата и год рождения?

Он ответил…

***

Мы “разговаривали” долго.

Я знала, что не смогу выступить с этим материалом открыто, “лавочку” прикроют иначе. Так же как знала, что это самое важное дело в моей жизни, самое сложное и… последнее.

Максимум, что я потом буду делать, это просматривать договоры перед тем, как их подписать.

Хочу заняться собой, семьей, хочу долбаный развод и… замуж тоже хочу! По-настоящему, по любви. Пусть и с залетом.

Нет-нет, Котову не отвертеться, будет тратиться на меня и дочурку, о, я собираюсь основательно потрясти его тугой кошелек — я уже такие классные детские присмотрела — и варианты дизайнов, и список вещей составила. Там гора всего, но, клянусь, все очень нужное, никак не обойтись без этого.

***

— Последний вопрос, Мамаев. Кто решил убрать моего малыша? Чья была идея подсунуть липовые результаты с плохими анализами? Твоя? Лиды? Или Савченко постарался? Не хотел, чтобы раньше времени я соскочила?

— Не я. Клянусь, не я. Блять, Дарина, я люблю детей. Люблю! Я бы так не сделал. Ни за что… Ни за что!

— Говоришь, что детей любишь, а тут я по верхам нарыла о нескольких незаконных трансплантациях… У детишек из неблагополучных семей.

— Мне говорили, что их покупают в семьи, — отвел взгляд.

— Удобно в это верить, правда? — свернула запись.

Проверил.

Записано.

Видео, звук…

Все есть.

— Что теперь?

— Сначала бумаги на развод подпиши, пожалуйста, — протянула ему пачку бумаг.

Мамаев подписал, пальцы тряслись.

— Что дальше? — повторил.