Дикии кот (ЛП)

Я наблюдаю, как он отпивает из бутылки пива, затем улыбается и… О черт. Кажется, мои трусики только что намокли. Эта улыбка очень сексуальна. Тот вид улыбки, который дерзко и уверенно обещает все греховно-сладостные вещи, которые могут сделать эти губы.

Проклятье, пытаюсь заблокировать эти мысли.

Я не собираюсь делать этого с ним.

Нетушки, никаких незнакомцев, черт вообще никаких мужчин. У меня детоксикация от мужчин, мужчины — отстой.

Они отвлекают, а мне это не нужно.

— Ох… — смеюсь я. — Это мило. Ты думаешь… — смеюсь я чуть громче. Чуть более принужденно ради его же блага и возможно, ради своего же достоинства.

— Нет. Прости, что разочаровала, но я не извинялась перед тобой. Я извинялась за тебя. Видишь ли, меня учили, что подслушивать частные разговоры невежливо. Очевидно, в детстве

ты пропустил тот день когда раздавали хорошие манеры.

Если это возможно, эта чертова улыбка становится еще шире и еще наглее.

— О, дорогая, мне никогда ничего не давали просто так. Моя мама позаботились что бы у меня были отличные манеры, а еще она научила никогда не хвастаться.

Он смотрит на Мэддокса, который перешел в другой конец бара, где обслуживает студенток, только что пришедших в «Уэст-Энд». Вероятно, они заказывают какой-нибудь фруктовый напиток, надеясь, что в конце вечера одна из них отправится с ним домой.

— Настоящим мужчинам не нужно хвастаться, но, эй, если ты хочешь заценить его твердые дюймы, то вперед.

Он заговорщически склоняет свою голову к моей и подзывает пальцем.

— Но предупреждаю сразу, если мужчина хочет похвастаться, то он, как правило, полон дерьма.

Ого. Он даже пахнет хорошо, сандаловое дерево с нотками чего-то еще.

— Ты только что понюхала меня? — шепчет он и я громко смеюсь. На этот раз без каких-либо усилий.

— Извини, я на детоксе. А ты… — я прикусила нижнюю губу. — Ну, ты как большой, старый добрый, соблазнительный кусок шоколадного торта.

На секунду он странно смотрит на меня. Может думает, что я сумасшедшая.

По крайней мере, мне так кажется.

Но если серьезно, кто я такая, чтобы гадать, о чем думает совершенно незнакомый человек?

Я опираюсь локтем на барную стойку и опускаю лицо на ладони.

— Кто ты такой?

— По твоим словам, я — кусок шоколадного торта, — бросает он с ехидным блеском в глазах. Боже правый, они мерцают. Это как неоновая вывеска, кричащая: «Держитесь подальше… Держитесь подальше, впереди одни неприятности», но уверена, что его тип неприятностей мне бы очень понравился.

И как у мотыльков, летящих на пламя, я думаю, что мои крылья вот-вот опалятся.

Сногсшибательная бомба в маленьком белом сарафане, мешает крошечной соломинкой ломтики красного перца в своем напитке, смотрит на меня яркими бирюзовыми глазами, в которых красиво сочетаются зеленый и голубой оттенки. Она проводит зубами по пухлым розовым губам, а затем медленно качает головой. Блестящие длинные светлые волосы волнами спадают вокруг ее лица. Густые и сверкающие, они скользят по ее голым плечам. Она выглядит так, будто ей место в рекламе шампуня. Или на моей кровати с волосами, намотанными на кулак.

— Я уже говорила, что люблю шоколадный торт? — пробормотала она, и я рассмеялся. — Я просто знаю, что он вреден для меня, поэтому я пытаюсь… — она с минуту что-то обдумывает, а потом улыбается. — Воздерживаться от тортов. Вообще от всех десертов… По крайней мере, на лето.

— Звучит как зря потраченное лето, — говорю я, хотя флиртовать с этой женщиной — последнее, что я должен делать.

Она медленно кивает.

— Думаю, ты прав.

Бармен с твердыми дюймами и стояком на блондинку возвращается в нашу сторону и стучит костяшками пальцев по стойке.

— Еда скоро будет, чувак. Извини за ожидание.

— Без проблем.

Я наблюдаю, как парень уходит, а затем оглядываюсь на секс-бомбу рядом со мной.

— Он твой парень?

Она проводит пальцем по соленому ободку своего бокала, а затем всасывает его между губ.

Блять… Не может быть, чтобы она не знала, что делает.

— Нет, — медленно говорит она. — Просто друг. Скорее, надоедливый младший брат, с которым я не совсем в родстве.

Должно быть, я состроил гримасу, потому что она улыбается и добавляет:

— Скажем так, моя семья большая и назойливая. И Мэддокс прочно вошел в категорию «семья».

— Приятно слышать.

Я опускаю взгляд на свой телефон и вижу текстовое уведомление от моей собственной назойливой семьи. Мы с братом, Аресом, подбросили чертову монету, чтобы решить, кто сегодня будет забирать ужин. Я проиграл. Хотя сейчас мне кажется, что выиграл.

АРЕС:

Чувак. Я, блять, умираю с голоду. Где ужин?

БЕЛЛАМИ:

Почему ты так драматизируешь? В холодильнике есть остатки китайской еды, если ты так голоден. Или ты можешь попробовать съесть кусочек фрукта или, не дай бог, овоща.

АРЕС: