Дикий Огонь

- Демоны заберут тебя, шаморанка. Я знаю, я с ними разговаривал, - просвистел юноша разбитыми губами. Зубов у него явно недоставало. И кто только придумал чушь, что что колдуны поклоняются Шамору? Хотя даже шаморанцы поумнее, чем он, они хотя бы себя не режут.

- Разговаривал? С кем? И где?

Молчание.

Про демонов и правда болтали все, кому не лень. Но что-то было в голосе юнца, какая-то убежденность. Он явно верит в то, что говорит. Вопрос только в том, явились ли ему твари Изнанки с первого в жизни перепою или же он и вправду умудрился найти дверь между мирами.

- Ты знаешь, кто я?

- Подстилка своего брата, ведьма и убийца.

Надо же, какие мы смелые. Смелые и тупые погибают первыми.

- Послушай, мальчик. Я самый могущественный человек по эту и по ту сторону Раады. Великий маг, величайший колдун, родившийся на этой земле за последние двести лет. А ты всего лишь ребенок, которому не повезло жить в темные времена. Если я захочу, я вытащу из тебя все: твои страхи, мечты, желания, твой первый поход в нужник и первый поцелуй. И ты ничего не сможешь мне противопоставить. Ничего. Поэтому я даю тебе выбор: либо ты расскажешь мне все добровольно и уйдешь с миром, либо я заберу твою память силой, и ты навсегда останешься лежать здесь с выжженными глазами.

Вместо ответа мальчишка грязно выругался. Предсказуемо.

Это ложь, что Повелительница Магии любила убивать. Просто слишком часто приходилось.

***

Еще больше, чем убивать, Повелительница Магии не любила убивать зря. Смерть юнца оказалась небесполезной. Мальчишка и правда видел демона.

Пару дней назад ратующий за освобождение Файизины от колдовского ига юнец забрел на болота. И провалился. Не в болото, в дыру между мирами. Дальше воспоминания путались, парализованный ужасом мозг, похоже, упустил все самое важное, но сомнений быть не могло. Красное марево, алые глаза, неведомые этому миру твари. Мальчишка на краткий миг рухнул на Изнанку и каким-то чудом сумел с нее выбраться. После чего почему-то почел себя избранным, которого Та сторона выбрала, дабы сокрушить Темную Императрицу. Сокрушить не вышло, а удивить и навести на мрачные мысли очень даже. Только новой бреши им тут не хватало. Почему их в последнее время лезет все больше?

Подстегиваемый наркотиком мозг работал плохо. Повелительнице Магии нужно рухнуть в постель и проспать несколько часов, а лучше суток.

- Ваша Светлость, это ждет, вам нужно поспать.

И этот туда же, совесть Империи. И нянечка Императрицы.

- Шаоме, ничего со мной не случится.

- Ваша Светлость, я провел шестнадцать лет, врачуя заключенных в трудовой колонии. Некоторые из них выглядели лучше, чем вы. Разбудите принца Альберта, пусть займется этим. В конец концов, это и его проблема тоже.

- Принц Альберт…

Принц Альберт идиот, способный запороть любое дело, которое ему поручишь. Милый, славный идиот, ее любовь и ее младший братик.

- Принц Альберт не справится с этой магической хренью. В конце концов, он не великий маг.

- А вы справитесь?

- Я всегда справляюсь.

Доктор обреченно вздохнул.

Повелительница Магии, как всегда, предпочитала решать проблемы сразу. По ступеням замка вслед за Констанс спускались два бородатых кадоби из клана огня, Императорская гвардия, самые преданные ее соратники. Будь власть Императрицы столь безгранична, чтобы она могла распоряжаться совей персоной, давно отослала бы кудахтающих над своей Великой Матерью телохранителей заниматься делами более насущными. Увы, владычица Иссиана не принадлежит себе. Народ и придворные не поймут, если Хранительница Щита и Меча будет шляться без охраны, а Шаоме и вовсе хватит удар. Вот он, семенит рядом, не пожелал отпустить Императрицу одну. Действительно, вдруг ненаглядную подопечную засосет болото или насмерть заест комар.

Показались двери парадного входа. Вот двери ей не нравятся, прямо-таки бесят. Высокие, узкие. Ничего, перестроим.

Лофт спустилась во двор и направилась к конюшням. Трость стучала по камням. Наследие тех не столь давних времен, когда Повелительница Магии не шла к светлому будущему, а, скорее, туда хромала. Иссиан, снедаемый религиозными распрями и медленно хиреющий под убогим правлением старого, устранившегося от дел монарха, сдался не так легко, как она предполагала. Вороны расклевывали трупы, земля стала мокрой от крови, а молодую великую колдунью, ведущую армию магов напополам с бандитами, Альберт вытаскивал на себе с поля боя. Говорят, когда брат увидел ее раны, его стошнило, но он подхватил ее на руки и потащил. Ее смелый, ее преданный Альберт. Тогда они готовы были умереть друг за друга. А теперь?

Чтобы поставить ее на ноги, лучшим целителям потребовалась неделя, и в три раза дольше передвигаться приходилось не иначе как с тростью. Раны затянулись давным-давно, но Повелительница Магии полюбила ощущение твердого дерева в руке. К тому же, тростью так удобно драться. Особенно, когда внутри спрятан узкий цидамирский меч.