Дикий. Охота на невесту

— Нет у меня никаких тайных желаний, — процедила она сквозь сжатые зубы.

— Откуда тогда подобные мысли? Я и пальцем тебя не тронул…

— Конечно…

«Не трогал он. То там улыбнется, то тут прикоснется. То… То вообще!»

— Конечно, — прошептал василиск, неожиданно оказываясь слишком близко от губ Киры. — Да и потом… Я никогда не спал с человеческими самками…Вдруг у вас такие заигрывания?

— Милый, если не перестанешь говорить «человеческая самка», то никогда не переспишь, — заметила девушка, легонько отстраняясь от василиска.

— Ну, это вряд ли, — возразил Досай, лукаво подмигивая.

Только слепой не заметит, как Киру тянет к нему. Конечно, она не подвержена той лавине эмоций, что испытывает сам мужчина, но долго стоять в стороне и возводить ненужные стены упрямая зайка не сможет. Пусть у нее нет звериного обоняния и запах Досая не сводит Киру с ума, в то время как змей уже готов молиться о потере острого нюха. Пусть ее кровь не закипает в венах от предвкушения скрепления брачных уз и образования полноценной связи истинных. Все это мелочи.

Интуитивно Кира тянется к своему мужчине, желая оказаться рядом. Она обнимает его ночью, пока крепко спит. И совершенно по-собственнически закидывает на василиска ногу, словно пытается не дать ему сбежать. Досай слышит, как часто начинает биться сердце Киры, когда их кожа соприкасается.

«Природа возьмет свое, — мужчина был спокоен, — я лишь немного ускорю процесс».

— Тебе не кажется, что ты слишком самоуве…е… Ой.

Девушка сглотнула, ощутив горячее прикосновение мужских губ к своей коже.

— Ты что делаешь? — испуганно спросила Кира, чувствуя новый поцелуй. Если в первый раз Досай дотронулся до изгиба плеча, то теперь его губы устремились выше. Снова и снова, уверенно подбираясь к пульсирующей венке на шее.

— Ничего, — соврал мужчина, зубами прихватывая тонкую и чувствительную кожу.

— Животное, держи себя в руках, — выдохнула Кира краснея. То ли от нахлынувшей внезапно духоты, то ли от неожиданной для себя реакции на действия Досая. Кровь в жилах потекла быстрее, сердце забилось в груди, оглушая своим стуком.

В ответ Досай лишь пробурчал что-то невнятное, продолжая увлеченно покрывать шею девушки поцелуями. Одной рукой он собрал волосы Киры в хвост и приподнял. Так они не мешали и высвобождали приятный аромат женщины, который так сильно будоражил василиска.

Досай хотел ненадолго погрузиться в неистовое безумие. Дойти до грани дозволенного. Не только испытать собственную силу воли, но и узнать, насколько Кира подпустит.

Он обещал оставаться на расстоянии, но разве кто-то из них устанавливал границы? Семь дней назад Кира шарахалась от василиска, когда он заговаривал о связи истинных. Пять дней назад — кружила в танце, не смущаясь близости мужчины. Три дня назад — сама обнимала во сне. Сейчас…

«Не отталкивала».

Упрямилась, шутила. Но все это больше походило на странное заигрывание. От которого у шера Ройэгра только сильнее разгоралось желание.

Стоило мужчине добраться до мочки уха, Кира впилась ногтями в крепкие руки змея, с трудом сдерживая рвущийся наружу стон. Но и глухого сдавленного придыхания Досаю было достаточно. Он отстранился, чтобы посмотреть в глаза Киры. Насыщенные синие, с тонкими сиреневыми крапинками. Глаза девушки напоминали драгоценные камни, наполненные магией. Они завораживали, они пленяли. Они горели страстью, непознанной и столько желанной.

Не проронив ни слова, двое направились навстречу друг другу. Для Досая — тщательно спланированный шаг, для Киры — искренний порыв, чуть ли не впервые в жизни. Конечно, девушка и раньше целовалась и, естественно, хотела этих поцелуев. Хотела, чтобы ее поцеловали. Но самой практически наброситься на мужчину…

«На василиска…»

Реальность растворялась в сознании. Легкая тряска долгой дороги, старинная карета, словно из любимых фильмов, запахи чужих лесов и свежего, такого родного и знакомого воздуха. Мужчина… Так похожий на человека, на друга, на любимого и близкого. И такой далекий, неизвестный и чуждый. Гармония противоречий, возможная для Киры только рядом с Досаем.

Желанный и пугающий.

Запретный и такой манящий.

Он пробуждал в девушке нечто, чего она раньше не испытывала. Не страсть, не похоть, не голод, но что-то иное. С ним Кира ощущала себя иначе. Чувствовала все иначе. Даже мир начинала видеть иначе, словно на глаза опускались розовые очки. Ни страхов, ни переживаний. Все растворялось, когда Досай целовал ее. Когда оказывался на расстоянии вытянутой руки.

Рядом с ним, здесь и сейчас, кожа начинала гореть. По спине пробегали мурашки, а горло сковывал спазм, заставляя вместо томного стона выдать низкое шипение. Кира впивалась в губы Досая резко и страстно, не уступая по напору самому мужчине. Ей до головокружения нравилось, как он проталкивает свой язык в ее ротик, стремясь оказаться как можно глубже. Нравилось, насколько крепко и одновременно бережно он обхватывает ее талию. Не прикасается к груди — это слишком бы опошлило момент чистой, ничем не разбавленной страсти.

Невинно и порочно одновременно.