Дикий сад

Адам повернулся на бок.

— Так пожалуйся на обслуживание, потребуй компенсации.

Гарри сел на кровать.

— Повеселился, а?

— Разве без тебя повеселишься.

— Хочешь послушать, как я веселился?

— Не очень.

Гарри потрогал щеку.

— Ее парень вернулся раньше, чем его ждали.

Адам протер глаза. На скуле у Гарри виднелся небольшой синяк.

— Он тебя ударил?

— Если бы. Дал пощечину.

— Пощечину? Тебе?

— Поверь мне, это унизительно. Хуже не бывает. Получить пощечину от плюгавого, злого как черт итальяшки.

— И за что?

— Ну, как ты понимаешь, не за то, что я выпил молоко из его холодильника.

— Она же вроде бы живет с двумя девушками.

— Мы были у него дома.

— Гарри, что ты забыл в его доме?

— У него из окна прекрасный вид. Река, Понте-Веккьо и все такое. Она ждала его только сегодня к вечеру.

— Сдаюсь.

— Он так и сказал.

— Что?

— Когда я схватил его за горло, он сказал «сдаюсь». По-английски парень изъяснялся вполне внятно.

Адам насторожился. Изъяснялся?

— Ты же не убил его? Гарри, скажи, что ты его не убил.

— Конечно нет. Но оставаться там мы уже не могли.

— Что ты говоришь!

— Вернулись к ней. Она очень расстроилась. Попросила побыть с ней, вот я и остался. И правильно сделал. Она отвезла меня на скутере. У нее «ламбретта».

— Гарри, меня не интересуют детали.

— Я теперь тоже собираюсь купить себе «ламбретту». Черную.

— За что? У тебя же ни гроша в кармане. Ты постоянно на мели.

Гарри усмехнулся:

— Ну вот, к счастью, ты сам поднял эту тему.

— Сколько надо?

— Не знаю. Сколько сможешь.

— Забирай все.

— Ну да?

— Я уезжаю в воскресенье, как и ты. Забирай, что останется.

Гарри помолчал, обдумывая новость.

— А ты почему уезжаешь?

— Хочу домой, к маме. Звучит, должно быть, по-детски, да?

— Нисколько, если мне достанутся все денежки.

К середине утра вилла подверглась нашествию небольшой армии. Грузовички и фургоны с трудом разъезжались во дворе, доставляя цветы и продукты, китайские фонарики и посуду. Двух поросят уже насадили на вертел.

Вся операция проводилась с военной четкостью и координировалась полудюжиной нанятых по такому случаю генералов. Общее руководство осуществляли синьора Доччи и Маурицио, которому на этот раз были переданы большие, чем раньше, полномочия.

Мария командовала — как всегда, строго и эффективно — прислугой и «остальными». В последнюю категорию она зачислила, не спрашивая их согласия, Адама и Гарри. Выполняя одно из многочисленных поручений, Адам в какой-то момент оказался в кухне, где его и нашла Мария.

— Синьора желает видеть вас в кабинете.

Впервые за все время Мария заговорила по-английски — с сильным акцентом, но на удивление правильной интонацией. Прозвучавшую в ее голосе грозную нотку Адам предпочел не заметить.

Синьора Доччи действительно ждала его в кабинете. Хозяйка сидела за тем самым столом, за которым и сам Адам провел немало времени. И посредине стола лежало птичье гнездо. После падения с третьего этажа оно представляло собой жалкое зрелище. Адам вздохнул и мысленно обругал себя за оплошность.

— Мария нашла это вчера на нижней террасе. Я знаю только одно место, где его можно найти. — Сказано это было без враждебности, но с жесткостью, слышать которую прежде Адаму не приходилось.

Запираться не было смысла. На этаже остались их следы, и синьора Доччи, вероятно, уже побывала там.

— Это Антонелла сказала вам, где взять ключ? Не хотелось бы думать, что вы рылись в моих вещах.

— Она не виновата. Я постоянно донимал ее расспросами…

— Почему?

Он пожал плечами:

— Нездоровое любопытство. Хотелось увидеть сцену убийства. Застывший во времени миг.

Все так. Ему и впрямь хотелось этого. Он и сам почти поверил в то, что сказал.

— И как? Оно того стоило?

— Стоило?

— Стоило рисковать ради этого нашей дружбой?

У него не было ответа. И ничего подходящего на ум не шло. В мозгу стучала только одна мысль: как же хорошо она говорит по-английски.

— Мне очень жаль, — выдавил Адам.

— Вы оскорбили меня — это я переживу. Но вы оскорбили и Бенедетто. Вы же знали, что нарушаете его последнее желание.

— Да.

Она помолчала. Сложила ладони домиком. Кивнула.

— Хорошо. Не будем портить из-за этого вашу последнюю неделю здесь.

— Я уезжаю в воскресенье. С Гарри.

— Вот как?

Ему показалось, что она не ожидала этого и даже немного расстроилась.

— Я все сделал. Работа закончена.

— Мне казалось, какие-то вопросы еще оставались.

Вопросы действительно оставались. И не последний среди них касался личности любовника Флоры. Никакой информации относительно Тулии д'Арагоны и ее внезапного исчезновения в год смерти Флоры в библиотеке не нашлось. Менее вероятным кандидатом представлялся поэт Джироламо Амелонги. Прочие были исключены из списка по той простой причине, что пережили Флору на много лет. О некоторых еще предстояло навести справки, но сделать это можно было только в другой, более обширной библиотеке, чем та, что имелась на вилле.

— Всех ответов в любом случае не узнать.

— Да, наверное, — согласилась синьора Доччи.