Дикий Талант

– Твари! – сказал я.- Не поверите, капитан, просто твари…

– Понятно.

– Женщины,- сказал я.- Исчадия ада. Они вынут тебе сердце… – Я показал скрюченные пальцы, которыми они это сделают… – Не задумываясь. Это в их природе, верно?

Кадык у меня дернулся. Я потянулся за бутылкой.

– Сколько вы выпили, граф? – спросил Кегнит.

Я мотнул головой и едва не потерял равновесие. Хаос, надо осторожнее. Лицо Кегнита норовило уплыть куда-то вбок.

– Ерунда. Сущая ерунда.- Я выпрямился, горлышко бутылки под пальцами было мокрым и теплым. Я отхлебнул. Вино оказалось приторно-сладким. Поперхнулся. Закашлялся. Вино полилось на рубаху.

– Тьфу, зар-раза! – Я попытался вытереть. Бесполезно. По груди расползалось мокрое пятно.- Черт!

Я размахнулся и швырнул бутылку в темноту. Глухо стукнуло, блеснуло, шелест листьев, треск и снова мягкий стук. Не разбилась. Вот так всегда.

– Генри,- сказал Кегнит негромко.- Что вы делаете? В темноте за его спиной засмеялись:

– Его графство набрались хуже сапожника!

– А ну тихо! – прикрикнул Кегнит. В темноте замолчали.- Расскажите мне, Генри.

Я посмотрел на особняк Хантеров. Ни одно окно не горит. В темноте эта громадина кажется призрачным черным кораблем, пришвартованным посреди ночного сада. Окна – раскрытые порты. Затаившийся, опасный зверь. Малиганы в нем еще не самое страшное. Там есть крысы похуже, я знаю. И этот ночной капер принадлежит человеку, который взял на абордаж лучшее, что было в моей жизни. – Генри?

– Мне здесь не нравится, лейтенант,- ответил я честно.- Я бы с удовольствием швырнул факел в открытое окно и посмотрел, как займется пламенем этот чертов дом.

– Даже так? – Кегнит смотрел внимательно.

– Именно так. Я, знаете ли, могу это сделать. Легко. Да наплевать. Вот вы, капитан… – Лейтенант.

– Это неважно. Вот вы, капитан, что бы вы сделали, если бы явились после четырех лет отсутствия и узнали, что женщина, которую вы любите с детства, не дождалась вас и снова выскочила замуж? – Я задрал подбородок. Чертова земля опять куда-то сворачивалась набок. Ничего. Я держусь. Ваша кузина? – Кегнит помолчал.- Понимаю.

– Я… я идиот, капитан, понимаете?

– Пока не очень.

– И я – не очень.- Я огляделся вокруг.- Что я здесь делаю? Что я, хаос побери, вообще здесь делаю?!

– Мне кажется…

– Стреляю по картинам! Вы можете в это поверить? – Меня повело. Теряя равновесие, я ухватился за рукав Кегнита. О хаос. Лейтенант придержал меня и поставил на ноги. Я покачнулся, вскинул голову, посмотрел на Кегнита. Отсалютовал так, как давеча Молния – двумя пальцами. Премного благодарен. Потом сказал: – Мне нужно выпить. Я хочу так напиться, чтоб чертям тошно стало.

– Мне кажется, вы и так уже достаточно выпили, Генри,- мягко возразил Кегнит.

– Я? – Я рассмеялся.- Я?! Ох, капитан, если бы вы знали, до чего это смешно звучит: достаточно выпил. Для чего достаточно? Для того чтобы сделать вот так?

– Граф, вы… – начал Кегнит.

Но было поздно. Я поднял пистолет и швырнул что было силы в сторону дома. Плечо сразу заныло. Пистолет пролетел над акациями и ударился в стену у самой земли. Треск. Все, конец пистолету.

– Вот так! Идиотизм, правда? Что скажете, капитан?! Я достаточно глупо выгляжу?! А вот так?

Я повернулся к дому и заорал, надсаживая горло:

– Знаешь что, дорогая?! ИДИ К ДЬЯВОЛУ!

Дом смотрел на меня черными провалами окон. Ни огня, ничего. Тишина. Черт. Комок подкатил к горлу. Так, тут главное – не переборщить…

– Ну-ну, мессир граф, не стоит.- Кегнит взял меня за локоть.- Вы нарушаете порядок. Люди спят.

– Скажите, лейтенант…

Кегнит остановился, посмотрел на меня.

– Кто такой этот Хантер? – спросил я.- Почему я только о нем и слышу?

Кегнит помедлил. За его спиной алебастровый мальчик таращил незрячие глаза в темноту. Контуры статуи казались размытыми.

– Он… необыкновенный человек,- сказал Кегнит наконец.- И страшный. Не связывайтесь с Хантером, граф. Простите, что сую нос не в свое дело… барон вас сомнет. Вы здесь недавно, верно?

Верно.

Что-то в последнее время мне все дают хорошие советы. Сначала Белое Перо, теперь вот – старший помощник коменданта.

– Если бы вы прожили здесь дольше, то знали бы местные легенды. Нынешний барон Хантер – незаконнорожденный сын старого барона. Мать мальчишки старый барон бил смертным боем. И забил в конце концов. Бастарда тоже не жалел особо… Тот еще был старикан. Тварь отменнейшая!… Но умирая, надо признать, старик поступил благородно: признал бастарда полноправным сыном и наследником. С чего бы вдруг? – Кегнит пожал плечами.- Страшно стало? Грехи решил замолить? Не знаю. Сынок сперва отказался, потому что отца ненавидел, а потом неожиданно – взял и согласился. И титул принял, и владения. И роль при господине своем. Теперь он у герцога Наольского – левая рука. Которая, как известно, себе на уме… Нынешнего барона Хантера, в отличие от отца, не только боятся, но и уважают.- Лейтенант помолчал.- Не стоит, Генри. Герцог благоволит Хантеру… Сам барон боец отменный. И к тому же вы его гость.