Дикий цветок

– Я иногда задумываюсь, что пора уже притормозить, больше времени проводить с Камиллой, – год назад, сидя в бельведере, сказал он Джессике. – Она хочет, чтобы я повез ее в Европу. Я бы мог отступить в сторону, оставить лесозаготовительный бизнес на мальчиков и заняться другим, но я чувствую, что мы находимся на заре великих дел. Я хочу ощутить тепло солнца, когда оно наконец взойдет.

Вспоминает ли Джереми о тех своих словах и сожалеет ли, что поставил интересы своего дела выше желаний жены? Теперь-то время Камиллы уходит, и шансов еще раз почувствовать солнечное тепло на своем лице у нее почти не осталось.

Джереми словно читал ее мысли.

– Она была прекрасной женой, Джесс.

Женщина услышала плаксивые нотки в его голосе.

– Да, Джереми.

Теплое дыхание вырывалось из их ртов и скрывалось в темноте ночи облачками пара. Из‑за мороза Джессика сегодня надела теплую накидку из котикового меха, которую семья подарила ей на Рождество. На Джереми было пальто из верблюжьей шерсти с богатыми отворотами из стриженого барашка. Кристальность свежего воздуха предвещала завтра утром снегопад.

– Гораздо лучшей женой, чем я – мужем.

– Камилла с тобой не согласилась бы.

– Нет, не согласилась бы, но я‑то знаю…

Джессика положила руку на отворот его пальто. Они дошли до крыльца веранды ее дома.

– Тогда пусть она отойдет в мир иной без этого знания, Джереми.

В серебряном свете луны в его глазах блеснуло изумление.

– Ты знаешь? – спросил он.

– Знаю.

– Но это не значит, что мы не можем быть друзьями.

– Мы всегда были и будем друзьями, Джереми.

Мужчина наклонился и поцеловал ее в холодную щеку.

– Спокойной ночи, Джесс.

– Спокойной ночи, Джереми.

Глава 76

То было утро милых визитов – внуки приходили к бабушке. Первым пожаловал Вернон. Он постучал в дверь, когда Джессика переодевалась.

– Бабушка! Помоги определиться, что нам с Дэвидом подарить Маковке на день рождения?

Позже, после завтрака, когда все окончили трапезу и ушли, Дэвид, ее любимец, остался. Джессика была единственным человеком во всем доме, с которым он мог поговорить о своей страсти к бейсболу. Оказывается, Джон «Монте» Уорд стал первым игроком, который за одну игру выбил два хоум‑рана, когда его команда «Нью-Йорк Готамс» выиграла у бостонской в мае со счетом 10:9.

– Вот бы такое увидеть, бабушка, – завершил Дэвид свой рассказ.

– Да, конечно, – согласилась Джессика.

– Может, на днях вместе посмотрим игру?

– С удовольствием.

А потом пришла Регина. Сидя в бельведере, Джессика видела, как ее внучка выходит через заднюю дверь дома, прикрытую металлической сеткой.

– Я так и знала, что застану тебя здесь, – сказала она бабушке.

«Как будто я могу быть сейчас в другом месте», – промелькнуло в голове у Джессики.

Бабушка наблюдала за тем, как Регина с необыкновенной грацией приподнимает подол платья и, спустившись по ступенькам, изящно следует по мощенной кирпичами дорожке к бельведеру. Если позволяла погода, Джессика всегда в это время сидела на качелях, попивая чай. Да, Регина унаследовала некоторую долю пустопорожности своей матери, но этот изъян с лихвой компенсировала доброта – качество, которым природа обделила Присциллу. Было бы просто невозможно не полюбить внучку.

– Я принесла с собой чашку, – заявила Регина. – Ты ведь угостишь меня чайком?

– Как всегда, с удовольствием, – двигаясь в сторонку на качелях, промолвила Джессика. – Что это у тебя? Неужели модели от Типпи?

Регина хихикнула.

– Это так мило, что ты зовешь одного из самых знаменитых модельеров Америки Типпи, в то время как все остальные называют ее Изабеллой.

– Ее не всегда звали Изабеллой. Какую модель ты выбрала?

– М‑м‑м… Мне бы хотелось обсудить это с тобой.

Регина вытащила три конверта из склеенного бумажного пакета. В последнее время в таких пакетах начали пересылать по почте легкие вещи.

– Мне нужна твоя помощь – надо переубедить папу.

Джессика налила внучке чаю.

– Не представляю, зачем я тебе понадобилась. Стоит тебе чего-нибудь захотеть, и твой папа тотчас же исполняет любую твою просьбу.

Регина улыбнулась.

– Но не в этом случае. Я хочу, чтобы портной Армана сшил мне платье на день рождения по этой модели, – внучка протянула Джессике один из трех ярко окрашенных конвертов, – однако мама, и я с ней согласна, считает, что папа сочтет это платье слишком смелым. Мама говорит, чтобы я выбрала себе что-нибудь поскромнее, но я хочу переубедить папу.

Вытащив из кармана платья очки, Джессика принялась рассматривать рисунок на лицевой стороне большого конверта. В середину были вложены выкройки, примерно соответствующие размерам Регины. На конверте значилось, что модельером платья является Изабелла «специально для компании Э. Баттерика, штат Нью-Йорк». Типпи работала на Эбенезера Баттерика начиная с 1876 года. Владелец предложил ей должность главного модельера в своей империи моды. После революционного нововведения – Баттерик разработал четкую систему размеров одежды – его империя разрослась до сотни представительств и тысяч магазинчиков во всех крупных городах Соединенных Штатов и Канады, а также в Париже, Лондоне, Вене и Берлине.