Дикий Восток. 1910. Часть 2

— Печка русская. Полати. На дворе сарайка, — без остановки принялся дальше перечислять достоинства перспективной покупки Савкин, — банька опять же, пусть и небольшая. Сама изба новая, всего год как поставлена. Нарядная. И чистая. Матрена — хозяйка добрая.

— Ты, Семён, так расписываешь, что почитай хоромы царские, а не домишко малый. Однако стоит сходить и глянуть, чего там и как. — Деловито ухватился за начинающийся торг Славка.

— Да, и не откладывая. Жить всяко где-то надо, — и, как бы невзначай, Артем напомнил. — Семён вызвался договориться с хозяйкой. По-соседски.

— Посидите пока. Я ненадолго. — Хозяин встал из-за стола и двинулся к калитке. — Авдотья! Принеси гостям ещё угощения. Да чаю налей. Я скоро буду.

— Куда это он? — Авдотья поставила на стол очередную плошку варенья. На этот раз смородинового. Затем разлила гостям по кружкам чай.

«Я скоро водяным стану», — подумал Артём, однако отказаться от вкуснейшего домашнего варенья с чаем не смог.

— Да вот, говорит, что домик у вас тут снять можно. Пошёл хозяйку испрашивать. По-соседски.

— Ой, знаем мы это соседство! — Сокрушённо сказала Авдотья. — Лишь бы домой дошёл «насоседившись».

Женщина помолчала, поджав губы, и громко окликнула сына. — Стёпка, шалопута! Куды утёк? За водой сходи!

Не дождавшись отклика от сорванца, Авдотья вздохнула огорченно и отправилась искать главного своего по хозяйственным делам помощника.

— К слову, чего там акулы пера пишут? — Спросил Тёма, поглядев на лежащие рядом со Славкой газеты.

— Да так, разное… — неопределенно отозвался Славка, — Держи вот, ознакомься, так сказать. Пресса освещает наши приключения. Таинственные герои. Мужественное благородное лицо, эк она тебя… Однако… Зорро, епрст…

Артем, бегло просмотрев статью, вернул газету другу и задумчиво потер кулаком подбородок:

— И чего мы теперь делать будем? Седой — живучий гаденыш — вон как резво убегал, словив пулю… Скоро оклемается, и чего тогда?

— Может и нас начать искать. Запросто. Но это полдела. Найти нас не так и просто. А вот для жандармов мы теперь можем представлять особый интерес…

— Это попадос конкретный. Может, написать им, типа, анонимно? Мол, так и так, мы никакие не революционеры, случайно встряли…

— Не факт, что поверят. Или посчитают, что мы мутим и потребуют явиться лично для дачи показаний. Все ж семь трупов — не шутка…

— Откуда семь? Мы ж троих положили…

— Первый — бандит, потом охранник буржуя, дальше — наши трое. А еще один пассажир погиб сразу и второй по дороге в больничку. Там же написано.

— А, ну да… я как-то внимания не обратил… Чтобы поверили, надо про Седого рассказать. Что мы знаем? Кличку опять же и его, и второго — Жигана. И что в Атаманском хуторе промышляли. Глядишь, поможет расследованию наша информация. К слову, в статье указано, что он ранен в плечо. Темно было, но вроде я ему в левую руку попал…

— Это важно. Но вряд ли поможет. Зато готовность делиться сведениями — повышает шансы убедить господ в лазоревых мундирах в нашей лояльности. Глядишь, и отстанут, и копать не начнут. Все веселее.

— Так и надо сделать. Написать письмо или телеграмму и отправить на почте.

— Во, смотри, Семен идет, аж подпрыгивает, так поспешает. Сияет, как новый пятак. Значит, деньгу срубить рассчитывает, ушлый тип. — Без осуждения, скорее даже одобрительно усмехнулся Вяче. — Думаю, что про покупку дома надо с самой хозяйкой разговаривать. Потом. И без лишних ушей.

— Согласен. — Лаконично ответил Артём.

Аккуратно прикрыв за собой калитку, Савкин торопливо подошёл к столу, попутно распугав куриц, шарившихся вдоль ограды.

— Всё. Договорился. Хозяйка согласная на рубль с полтиной в месяц. Можно идти заселяться.

Идти пришлось довольно долго — усадьба или даже хутор располагался на отшибе далеко за околицей поселка. Дорога к нему вела наезженная, но не разбитая, без луж, зато унавоженная на зависть любому огороду. На пустырях по обочинам паслась разная скотина на привязи.

Пока шли, Семён расписывал достоинства сруба и удобство планировки дома. Не забыл и про внешний вид.

— А фундамент какой заложили? Двери не перекосит ли? — Артём решил поддержать беседу, хотя в душе он не рассчитывал прожить в Ново-Омске длительный срок.

— Стулья из лиственницы! Самолично смолил и ставил. — Семён вошёл в раж и, казалось, готов был кинуть шапку оземь и разорвать на себе рубаху, подтверждая качество своей работы.

— При чем тут стулья? — Славка был совсем далёк от строительной темы. Тем более такой древней.

— Хе! Гуманитарий. — Артём в очередной раз подколол Вяче. — Стулья — это разновидность фундамента. Отрезки просмолённых брёвен, поставленные «на попа» в углы и пересечения нижнего венца сруба. Что-то вроде свай. Только деревянные и вкопанные, а не забитые.

— Ясно, «технический грамотей». — Славка засчитал себе поражение со счётом один-ноль. — Будем надеяться, что участок не сырой. А то…

— Да бог с вами! Какая сырость? — Вставил своё слово Семён, — Берег туточки высокий, колодцы глубокие роем. Так что не извольте беспокоиться. И поставлена усадьба чуток на угоре, так что всё самотёком уходит.