Дикий Восток. 1910. Часть 2

— Надо до Калуги доехать или напрямую до Козельска. — Спокойно ответила Матрена.

— Не вопрос. Значит, до Козельска и купим. И не беспокойтесь, все расходы за наш счет.

— С чего такая божеская милость? Ан и пущай. Вам надо, вы и плотите за документы. — С ударением на «у» сказала хозяйка. — Соберемся, вон, Семена, с собой покличем, пущай свидетелем будет.

Она вновь испытующе посмотрела на Хворостинина, желая убедиться, что в деле нет никакого обмана.

— Конечно. Можно и еще мужиков-соседей взять, кто найдется свободный. А вечером, как полагается, всех угостим чаем с калачами. Опять же — мы проставимся, все же новые люди на улицу заезжают, надо со всеми познакомиться чин-чинарем.

Матрена несколько секунд без спешки обдумала предложение Вяче, но потом качнула головой из стороны в сторону.

— Не надо боле никоторого. Чего людей от дел отрывать. А уж Семену за его труды вы и сами заплатите, уговоритесь промеж собой.

День еще только начинался, едва минуло девять часов, когда друзья вместе с плотником и Матреной добрались на извозчике до парома, проходившего наискосок через русло могучего, щедро несущего свои светло-изумрудные, прозрачно-горные воды Иртыша. Здесь они купили места пеших пассажиров и за скромную плату без спешки переправились на правый, восточный, он же «городской» берег реки.

Пока ехали, друзья, усадив Матрену и Савкина на лавку, сами отошли и встали, облокотившись на отделанный полированным деревянным брусом борт, глядя на речной простор. Артем немедленно раскурил папиросу, на что Вяче привычно сморщил нос, и Торопов, заметив это, переместился на наветренную сторону, чтобы дым не летел в сторону приятеля.

Больше всего Славку поражало обилие транспорта на Иртыше. Баржи, буксиры, пароходы, весельные лодки, паровые катера и даже парусные швертботы теснились на речном просторе. Весь правый берег, сколько хватало глаз, занимали пришвартовавшиеся или вытащенные для ремонта суда. Вся эта бессчетная армада двигалась под ритмичный гул работы паровиков, мерный плеск и шлепки гребных колес, выбрасывая в небо густые клубы ароматного дровяного дыма и приветственно сигналя друг другу басовитыми гудками ревунов.

— Да, Тёма, масштабно в начале века речной транспорт работал. Насколько помню, даже в нашем детстве навигация на Иртыше так насыщенно не шла.

— Как тебе сказать… Тут других вариантов нет. Железка только одно направление дает. Запад — восток. А на юг — север кроме рек — ничего. Машин еще нет. Авиации тоже. На подводах тащить? Устанешь.

— Согласен. И еще учти, Омск в эти годы — не часть Сибири, а столица Степного края, а это кроме самой Омской области, точнее, южной ее части, еще и почти весь Казахстан, и Киргизия до кучи. Тут и торговля, и промышленность, и армия, и чиновники всех уровней от хозяина всего края — генерал-губернатора до областных и местных начальников. И еще много кого. Короче, Омск сейчас — настоящий центр огромной территории. А Иртыш вместе с Транссибом — главные транспортные артерии. Омск и Куломзино с Атаманским хутором — вроде как главный транспортный узел всей этой системы.

— Да, были времена…

— Почему «были»? — Съехидничал Славка. — Ладно, хватит лирических отступлений. Давай о делах наших грешных. Смотри. Прежде чем идти к властям, нам надо отработать легенду. Я долго крутил так и эдак, и вроде придумал вариант. Сейчас расскажу в подробностях, обсудим и решим. Короткая предыстория. В свое время посмотрел «Юнону и Авось» и заинтересовался темой Русской Америки. Сам понимаешь, я историк, потому стал искать внятные источники. И что ты думаешь? Нашел! Книжка почти наш сверстник — 1971 года выпуска. Называлась она «Русское население Аляски и Калифорнии». Вот почитал ее и закрыл тему, все встало на свои места. Преамбула йок. Теперь к сути.

Мы запросто можем выдать себя за потомков оставшихся на Аляске русских, которые не стали приобретать американского гражданства. А по российским законам потомки подданных русского государя, пусть и рожденные за пределами империи, все равно — свои. «Всякое лицо, происшедшее от русского поданного, независимо от места рождения, считается подданным России до тех пор, пока не будет установленным законом порядком уволено из русского». А сделать это может только император лично. Нас с тобой никто из подданства не увольнял? Нет. Вот и ладушки. Я тебе скажу даже больше. Юридически мы и есть полноценные подданные царя Николая Второго. Ибо наши бабушки и дедушки родом из Империи.

Понятно, что никаких русских «пачпортов» нам на Аляске никто выдать не мог. А выписки из метрических книг мы потеряли или не имели никогда, или, допустим, мы вообще не крещеные.

— Не знаю как ты, но я, в самом деле, не крещеный, — отозвался, щелчком закинув окурок далеко в речные волны, Артем.