Дикий зверь

Грег приоткрыл один глаз. Почувствовал, что жена обнимает его. Было приятно. Он повернулся к ней, она улыбнулась, он ее поцеловал. И захотел. Он был нежен и энергичен, но она отвела его руки и шепнула:

— Подожди, дети проснулись…

Они на миг замерли. Теперь Грег тоже слышал звук телевизора на первом этаже.

— Они в гостиной, — отмахнулся он, уткнувшись головой в груди жены.

Она осторожно отодвинулась:

— Тут все слышно. Мне неловко.

Отказ Карин вызвал минутное замешательство. Она положила ему конец, переведя разговор на другое:

— Полежи еще, я сварю нам кофе.

Она встала, накинула халат и спустилась на первый этаж. Поцеловала детей, поглощавших перед телевизором шоколадные хлопья. Зря она оттолкнула Грега. Вернувшись в спальню с двумя чашками, она была полна решимости заняться с ним любовью. Но постель оказалась пуста, Грег уже стоял под душем. Она подумала было присоединиться к нему, но в итоге вернулась на кухню готовить завтрак.

— Нам нужно побольше бывать вдвоем, — заявила она Грегу в то утро.

— Это верно, — кивнул Грег и снова замолчал.

— Брауны поехали на уикенд в Сен-Тропе, нам тоже нужно так делать время от времени.

— Они поехали к родителям Софи, — уточнил Грег.

— Возможно, но результат тот же: они в Сен-Тропе, а мы сидим здесь.

— Если бы твои родители жили в Сен-Тропе, мы бы тоже туда ездили.

Карин раздражало, что Грег не проявляет никакого энтузиазма. Наверняка дуется на нее за отказ.

— Я не про родителей, Грег. Я про то, чтобы оставить детей и поехать куда-нибудь вдвоем, ты и я. Найти симпатичный отель и провести несколько дней вдали от всей этой рутины. Мне хочется…

Карин запнулась, не решаясь закончить фразу.

— Чего тебе хочется? — подбодрил ее Грег.

«Да что за черт, почему я не могу высказать, что у меня на душе?» — подумала она и выпалила:

— Мне хочется, чтобы мы были больше похожи на Браунов.

— Я и сам не прочь, — согласился Грег.

Карин удивилась. Повисло напряженное молчание. Потом она сказала:

— Кстати о Браунах, они сегодня возвращаются. Надо бы предложить им сходить вечером в пиццерию поужинать.

Грег поддержал эту идею, и Карин, схватив телефон, тут же написала Софи.

В сотнях километров оттуда «порше» с женевскими номерами катил по автостраде в направлении Лиона. За рулем сидел Арпад; глаза его были устремлены на асфальт, но мысли витали далеко. В салоне царила тишина. Прованские пейзажи сперва очаровали, а потом сморили детей, теперь они крепко спали на заднем сиденье. На переднем прикорнула Софи. Небольшой ухаб разбудил ее, и она взяла мужа за руку.

— Спасибо.

— За что спасибо? — удивился Арпад.

— За то, что пожертвовал очередным уикендом ради моих родителей.

— Мы еще дешево отделались с этим салютом и бриллиантами. Могло быть гораздо хуже.

Она засмеялась. Но знала, что Арпад просто прячется за этой шуткой. Она нюхом чуяла, что его вчерашний сексуальный сбой связан с чем-то, что случилось на этих выходных. И поставила вопрос ребром:

— Что это с тобой было вчера вечером?

— Ничего, — уклончиво ответил Арпад. — Просто устал.

— Когда это тебя останавливала усталость.

Он оценил комплимент.

— Что тебя беспокоит, любовь моя? И не говори «ничего»…

Помолчав, Арпад решился:

— Банковские показатели за первый семестр будут дерьмовые.

— Как везде, — заметила Софи. — Фондовые рынки обвалились еще в январе.

— Верно. Но большие боссы дали понять всем служащим, что на ежегодную премию можно не рассчитывать.

— Тебя это тревожит? — Софи сжала руку мужа.

— Меня тревожит, что при всех наших расходах я почти ничего не откладываю. Полагаюсь на премию. Вчера вечером твой отец и Марк похвалялись своими теневыми доходами, и я понял, что у меня-то никакой заначки нет. И кажется, почувствовал себя немножко… неполноценным.

— Арпад, любовь моя, обещай, что никогда не будешь париться из-за денег. И не волнуйся, у меня в конторе дела идут хорошо, и потом…

Она осеклась. Арпад знал, что она собиралась напомнить про отцовские деньги.

— И потом, мы же вместе, — спохватилась Софи. — А это для меня важнее всего. Если надо, будем с тобой жить хоть в фургоне.

Арпад усмехнулся.

— Это тебя фургон насмешил?

— Мне в пятницу звонил Жюльен.

— Жюльен Марте?

— Да. Хотел поговорить про инвестиции в Коста-Рике. Когда я увидел брошюру… Мне очень захотелось.

— Вложиться?

— Уехать туда жить.

Софи не сумела скрыть удивление: ничего подобного она не ожидала.

— Ты видишь себя в Коста-Рике? — осторожно поинтересовалась она.

— Если честно, то, по-моему, да, — признался он. — Хочется жить свободнее, проще, чтобы клиенты не доставали, чтобы от колебаний рынка не зависеть. Подальше от чужих глаз, от ожиданий, от обязательств. Только мы вчетвером.

— Ты серьезно? — Софи явно была растеряна. — Ты готов все пустить псу под хвост? Бросить все, что у нас есть здесь?