Дикими тропами. Дружба

Одежду Бродяжница к своему немалому удивлению обнаружила в комнате. Там же ожидал и не до конца остывший завтрак: добротный ломоть говядины и свежая пшеничная лепёшка, кружка медовухи. Неприятно поразило странницу одно: как могла деревенская девчонка пронести всё это, не потревожив сна до предела чуткой на слух Бродяжницы? Эдак она её и во сне могла бы прирезать. Бродяжница придирчиво осмотрела облачение, оделась и едва притронулась к еде. На другом конце Акайда вот уже больше года её дожидалось большое пепелище.

После славного непозволительно долгого сна Бродяжница могла идти не один день. Мелькали знакомые узкие извилистые улочки, залитые золотым сиянием: направо – в сторону от Акайды, потом, у дома пекаря, налево, опять налево, направо… В обход центральной площади – Учитель советовал избегать больших открытых пространств; хотя чего ей бояться?

А город давно пробудился, люди то и дело встречались по дороге. Она знала в той жизни, с Учителем, многих, но говорила с ними редко. Пожалуй, народ не любил её за скрытность. И за отличия от большинства тоже не любил. И где это видано – девка на воспитании у прославленного мастера. Бродяжница не стремилась сыскать чужой приязни – до того ли, когда занята ученьем день и ночь. А училась она как нельзя прилежнее, снова и снова оказываясь не хуже бывших воспитанников её Учителя, принадлежавших к мужскому племени.

Ноги скоро вынесли Бродяжницу домой. Сколько раз ей грезилась эта небольшая, но такая уютная избёнка. Девушка знала: на месте её ждёт только присыпанная пылью зола. С тяжёлым сердцем она подошла ближе, взяла в руки горстку пепла. Долгие луны, проведённые в мыслях об этом моменте, оставили в голове лишь пустоту. Наступать на сгоревшие дотла останки дома казалось дикостью. Она не решалась пройти дальше. Счастливое прошлое, обратившись в ничтожную грязь, утекало сквозь пальцы. Со стороны реки к дому была пристроена терраса, иногда они с Учителем пили чай, поглядывая на бурные потоки… Она хотела начать поиски убийц отсюда? Как глупо для человека, не смеющего даже пройти и осмотреть уцелевшее. А ехидный голос внутри шептал: «ничего не уцелело, нечего и смотреть». Как искать следы былого преступления, если минул год? Учитель нашёл бы решение, придумал бы выход. Но он ей уже не поможет.

Пустынная улица не таила угрозы, ближайшие дома стояли далеко, но вдруг позади Бродяжницы кто-то предупредительно откашлялся. Она среагировала мгновенно. Меч, висевший на поясе, оказался в руке; девушка обернулась, готовая отразить удар, но застыла. Недавний знакомец, испортивший её встречу с Акайдом, стоял не дальше дюжины шагов. Она сумела сохранить лицо непроницаемым.

Мужчина заговорил не сразу. Он изучил Бродяжницу с ног до головы, а потом якобы спохватился:

– Полагаю, Бродяжница?

Она помедлила, в свой черёд рассматривая его тоже. Незнакомец был высок, выше её, совсем не низкорослой, на целую голову, черноволос, голубоглаз и сложен удачно, чтобы быть воином.

– А сам-то кто таков?

Он усмехнулся, опять, как в тот раз, скаля белые зубы, и вежливо кивнул.

– Друзья зовут меня Ухмарь. Но Вам, так и быть, позволю звать меня так же.

Она пропустила насмешку в его тоне мимо ушей.

– Что Вам нужно?

– Видите ли, – он подошёл на несколько шагов ближе, – нас с вами объединяет один нерешённый вопрос…

Бродяжница оборвала его речь, грозившую затянуться:

– Вот как?

– Поверьте, Вы заинтересованы в его разрешении не меньше меня.

– Я слушаю.

– Нет-нет-нет, – мужчина покачал головой, – здесь его не решить, идёмте, – и он жестом указал ей обратно в сторону центра города.

Бродяжница медленно кивнула – она не спешила. Ухмарь направился в означенном им самим направлении, не теряя ни минуты. Бродяжница шла рядом, не смиряя раздражения на нелепые обстоятельства, нарушившие планы.

– Может, скажете, леший Вас дери, что за вопрос?

Она прибавила шаг, и ему тоже пришлось идти быстро.

– О, а я полагал, Учитель обучил Вас держать себя в руках, – он поймал на себе её взгляд и продолжил, мерзко растягивая слова, – и, кроме того, иметь терпение. А так же не терять хладнокровия. И сверх всего сказанного, не размахивать оружием направо и налево.

Выразительный взгляд на её руку напомнил Бродяжнице о доселе сжимаемой в ладони рукояти меча. В ладони недейственной правой руки.

Попытка на ходу вернуть оружие в ножны не увенчалась успехом. Рука, сработав в нужный момент, снова отказалась подчиняться, застыв намертво. Бродяжнице пришлось немало постараться, чтобы побороть её и убрать меч, не сбавляя шага. Наконец справившись, девушка прочла во взгляде спутника, который он и не подумал спешно отвести, скорее интерес, нежели издёвку. Несомненно, Ухмарь наблюдал за всеми её манипуляциями.