Дикое искушение

Он все еще был убежден, что я убил Амелию, его единственную дочь. Знал ли он о Джейми? Знал ли он, что у него есть еще одна дочь, кроме Амелии?

Мой план состоял в том, чтобы сначала сказать ему, подтвердить, что он не бросил ее и ее мать. Потому что если бы это было так, эта истина умерла бы вместе со мной. Я ни в коем случае не собирался совершить ошибку, заставив Джейми почувствовать, что ее снова отвергают. Если ее биологический отец был сукиным сыном, мне пришлось защищать ее и от него.

— Мэтт, — дон Амато крикнул от двери, войдя в комнату, энергично пожав руку моему брату. — Приятно видеть вас снова. Садитесь, — он указал на стулья перед своим столом, а затем поспешно пожал мне руку, не скрывая своего дискомфорта в ложном дружелюбии по отношению ко мне.

— Я тоже рад тебя видеть, дон Амато. Спасибо, что ты у нас есть. Я здесь, чтобы поговорить с твоей племянницей, как мы и договорились.

— Конечно, она скоро спустится, — сказал он, наливая нам пару напитков, прежде чем передать их нам.

Я увидел фальшивую улыбку Мэтта, направленную ему, как только он взял стакан из рук дона Амато. До Энцо он не выпил ни капли этого напитка. Он пока ему не доверял.

— Эта, Мэтт? У нее есть собственное мнение, — он продолжил, занимая свое место, его стол служил барьером между нами, но он все время старался держать руки на виду. — Она столь же драгоценна, сколь и жестока. Я никогда не видел такой властолюбивой женщины, как она. У меня три племянника, и все же, если бы у меня была такая возможность, я бы в одно мгновение выбрал ее, чтобы она приняла мое правление, — его голос был полон гордости и искренности.

— Это так? — Мэтт был заинтригован. Он последовал за ним и сделал глоток из стакана, наблюдая, как дон Амато делает то же самое.

— Чертовски верно. Но «Мафия» — клуб исключительно для мужчин. Женоненавистничество глубоко укоренилось. Это укоренилось в его корнях. Даже у самой способной женщины не будет ни малейшего шанса положить в дверь свою красивую туфельку.

Как только он закончил фразу, словно прямо в очереди, двойные двери из красного дерева в его кабинет бесцеремонно распахнулись. Франческа вошла, высоко подняв подбородок и уверенно расправив плечи. Мы с Мэттом встали, обернувшись и увидев, как она с важным видом входит, толстые каблуки ее ботинок ревели при каждом уверенном шаге, который она делала к нам.

Она не удостоила нас ни единого взгляда, подошла прямо к тому месту, где сидел дон Амато, и поцеловала его в лоб, прежде чем приветствовать нас.

— Джентльмены, — ничего, кроме короткого кивка и сухого приветствия. Если бы я не знал ничего лучшего, я бы назвал ее заносчивой испорченной девчонкой, но ее поведение должно было показать нам, что в ее глазах мы не желанные гости. — Ты звонил мне, дядя?

— Да, дорогая. Ты познакомилась с Лиамом и Мэтью Баттальей. Они пришли поговорить с тобой.

Ее взгляд был обращен на нас, раздраженная бровь протестующе приподнялась, ожидая, пока кто-нибудь из нас перейдет к делу.

Мэтт поставил свой стакан на стол, встал, чтобы как следует поприветствовать Франческу, взял ее руку в свою и поцеловал ее кожу.

— Мисс Амато, приятно видеть вас снова.

— Мистер Батталья, — поприветствовала она его в ответ, улыбка на ее лице была вызвана манерами и ничем иным. — Чем я обязана удовольствию от вашего визита?

— Мы пришли поговорить с тобой о предстоящей свадьбе.

— О верно. Слушаю, — она вырвала руку у Мэтта и скрестила руки перед собой, защищаясь.

— Да, это. План претерпел некоторые корректировки. Ты больше не выйдешь замуж за Лиама.

— Это замечательные новости! Итак, все кончено. Я свободна? — ее лицо полностью изменилось. Глаза ее ярко блестели от волнения, в искренней улыбке, озарившей ее лицо, читалось облегчение.

— Не совсем. Я пришел сюда, чтобы подарить тебе это кольцо как символ твоей помолвки со мной, — Мэтт вытащил маленькую черную коробочку и протянул ей ее.

Лицо Франчески побледнело, ее улыбка полностью исчезла, а ее грудь застряла в вдохе, который не хотел выпускать воздух обратно. Она застряла, переводя взгляд с коробки на лицо Мэтта, застыв на своем месте. Ее челюсти крепко сжались, и она быстро повернулась, чтобы встретиться взглядом с Энцо, ища подтверждения.

— Ты не можешь быть серьезным.

— Это правда, дорогая. Ты выйдешь замуж за Мэтта, а не за Лиама. В конце концов, он для тебя лучше, — слова дона Амато хотели обезоружить, но они подействовали, как бензин на уже бушующее пламя.

— Вы, мужчины, чертовски неправдоподобны.

— Язык, Франческа.

— Нет. Я не буду следить за своей речью и тоном, когда ты швыряешь меня, как будто я чертова игрушка. Я не та вещь, которую ты можешь передавать друг другу, если это соответствует вашим интересам. Это фигня.

Франческа не только разозлилась, ей было больно. Она имела на это полное право, но это все равно ни черта не изменило бы. — А ты? Это все твоя вина, не так ли? — она продолжила, тыкая пальцем в грудь Мэтта, как будто это было оружие, в то время как его единственным ответом была злая ухмылка, которая скрывала больше, чем он пытался показать.