Дикое племя

— Почему ты уверена, что сможешь это сделать? — Его любопытство всегда сопровождалось скептической реакцией.

Она рассказала ему о том, что ей удалось узнать из съеденных ею кусочков рыбы. — Все, что я узнала, было столь же ясным, как и записи в твоих книгах, — сказала она. А про себя подумала при этом, что полученная ею из тела рыбы информация гораздо сложнее той, что содержится в книгах, которые он мог бы предложить ей для чтения. Но книги в данном случае были лишь примером. Она хотела пояснить смысл экспериментов, которые проводила над собой.

— Иногда ты можешь неправильно понимать свои книги, — сказала она. — Ведь их написали другие люди, а они могут лгать или ошибаться. Только тело рыбы может мне точно сказать, что оно представляет собой на самом деле. И ничего другого оно представлять не может.

— Да, но как ты можешь читать все это? — спросил он. Читать . Если он употребил это английское слово, значит, был уверен, что такая аналогия может оказаться очень важной.

— Их читает мое тело, и оно читает все, что там есть. А знаешь ли ты, например, что эта рыба дышит воздухом — так же, как и мы? Я сначала думала, что она дышит водой, как те рыбы, которых мы ловили и сушили дома.

— Это дельфин, — пробормотал Доро.

— Но он больше похож на животных, обитающих на суше, чем на рыб. Изнутри он очень их напоминает. Поэтому изменения, которые мне придется проделать, будут не такими сложными, как мне казалось раньше.

— Так значит, ты должна съесть леопарда, чтобы научиться превращаться в него?

Она покачала головой.

— Нет, я могу и так видеть, что именно представляет собой леопард. Я могу преобразить себя в то, что мне уже известно. Хотя, разумеется, я была не совсем настоящим леопардом до тех пор, пока я не убила одного и не съела кусочек. Первое время я была лишь женщиной, только притворяющейся, что она леопард — словно глина, из которой вылеплена форма леопарда. Зато теперь, когда я изменяюсь, я становлюсь настоящим леопардом.

— И вот сейчас ты будешь дельфином. — Он внимательно посмотрел на нее. — Ты даже не можешь знать, какую большую ценность ты для меня представляешь. Должен ли я разрешить тебе это?

Его слова заставили ее вздрогнуть. Ей не приходило в голову, что он может не одобрить ее намерений.

— Но ведь это абсолютно безопасно, — сказала она.

— На самом деле это очень опасное занятие. Что ты знаешь о море?

— Ничего. Но завтра я начну изучать его. Пусть Исаак наблюдает за мной. Я буду оставаться близко от поверхности. И если он заметит, что мне угрожает опасность, он сможет вытащить меня из воды и перенести на палубу.

— Почему ты хочешь сделать это?

Она придумывала причину, которую смогла бы хорошо выразить словами. Причину иную, нежели преломленное чувство тоски и одиночества, возникшее при виде дельфинов, резвящихся в воде. Похожее чувство раньше возникало у нее в те дни, когда она из своего дома подолгу следила за полетами орлов. Это длилось до тех пор, пока она не перестала быть просто наблюдателем. Она убила орла, съела его, и научилась летать, как не мог даже мечтать ни один человек в мире. Она улетала далеко от города, оставляя свои дела и своих родственников. Но через некоторое время она возвращалась назад, к своим людям. А куда еще могла она отправиться? Потом, когда дела племени налаживались, а она утомлялась от многочисленных забот, она могла вновь улететь. Она умела летать, но при этом подвергала себя опасности. Мужчины охотились за ней, и однажды чуть не убили ее. Она была самым красивым и большим орлом. Но страх никогда не мог оторвать ее от неба. Так же, как теперь он не сможет удержать ее от воды.

— Потому что я хочу этого, — сказала она Доро. — Я сделаю это и без Исаака, если ты не разрешишь ему помогать мне.

Доро покачал головой.

— Ты точно так же поступала и с другими мужьями — заявляла им, что будешь делать то, чего они тебе не разрешали?

— Да, — сказала она очень серьезно, и с облегчением вздохнула, когда он рассмеялся. Лучше удивить его хоть чем-нибудь, чем заставить разгневаться.

На следующий день она стояла около поручней, наблюдая, как Доро и Исаак спорили о чем-то по-английски. Именно Исаак проявлял упорство в этом споре. Доро лишь произнес сказал несколько слов, а потом повторил их более отчетливо. Энинву смогла понять только одно слово из сказанного. Это было слово «шарк», которое часто повторял и Исаак. Но он прекратил спор, увидев, как мало внимания обращает Доро на его слова. В этот момент Доро повернулся к ней.

— Исаак боится за тебя, — сказал он.

— Но он будет помогать?

— Да, хотя я и сказал ему, что он может этого не делать.

— А я думала, что ты попросишь за меня!

— В данном случае я выступаю только как переводчик.

Его отношение поставило ее в тупик. Он не был зол, не был раздражен. Он отнюдь не выглядел озабоченным ее затеей, как был озабочен Исаак, хотя раньше он говорил, что она представляет для него большую ценность.

— Что такое «шарк»? — спросила она.

— Рыба, — ответил Доро. — Большая любительница поесть, убийца, почти столь же смертоносная, как твой леопард на земле.