Дикое поле

— Совсем ошалел, — Чарновский проводил его взглядом и направился к мосту. Разбойники его не интересовали, он хотел знать, что стало с Гонсереком.

Увидев лежавшего в луже крови пана Марцина, лекарь опустился возле него на колени. «Неужели убит? Ну, Войтик, какой же ты болван! Мог бы немного придержать руку».

Казимир припал ухом к груди Гонсерека, уловил слабое биение сердца и облегченно улыбнулся:

— Живой!.. Однако не стоит терять время, вон из него уже сколько натекло.

Он расстегнул свой черный кунтуш [11], достал спрятанный на груди кусок чистого полотна, разорвал его на полосы и принялся умело перевязывать раненого, бормоча себе под нос, что рану можно осмотреть потом. Раз пан сразу не отдал Богу душу, получив такой удар саблей, то, надо надеяться, не успеет ее отдать в ближайший час или два.

Закончив перевязку, лекарь сходил за повозкой и уложил в нее потерявшего сознание пана Марцина. Усевшись на передок, он хлестнул лошадь кнутом и покатил в город…

* * *

Вечером Казимир отправился к знакомому знахарю: надеялся купить у него необходимые ему травы, запас которых, как назло, недавно кончился. Стоявший на углу оборванец поплелся за ним следом. Он, как привязанный, тащился за паном Чарновским до предместья, где жил знахарь. Вскоре этот провожатый изрядно надоел лекарю. Остановившись, он подождал, пока оборванец приблизится, и спросил:

— Чего тебе нужно? Почему ты идешь за мной? Нищий стянул с головы драную шапку и поклонился:

— Я вижу вельможного пана лекаря? Пана Казимира?

— Да. Ты чем-нибудь болен и у тебя нет денег на лечение? Приходи завтра ко мне домой Я посмотрю, что с тобой.

Оборванец осклабился, показав гнилые зубы.

— Хвала пану Езусу, я здоров.

— Тогда чего тебе надо? — нахмурился Казимир и положил руку на рукоять сабли.

— Вельможный пан не пожалеет для бедного человека монетку? — заискивающе заглянул ему в лицо оборванец. — А я скажу нечто пану.

— Говори. — Лекарь бросил ему мелкую монетку. Ловко схватив ее на лету, нищий сообщил:

— Пана ждут в корчме «Три петуха». Пан знает, где корчма? А то я могу проводить.

— Пан знает, — желая поскорее отвязаться от назойливого попрошайки, буркнул Казимир. — Кто ждет?

— Знакомый вельможного пана, но он не назвался. Он будет ждать до первой ночной стражи.

— Хорошо, вот тебе еще одна монета, и проваливай.

Получив подачку, оборванец исчез, а Чарновский медленно побрел к дому знахаря, раздумывая, кто его может ждать в корчме «Три петуха». Она стояла за городом, на дороге в Краков. Днем это место достаточно бойкое, но уже темнело, и стоило ли понапрасну рисковать, отправляясь туда на ночь глядя? Впрочем, разбойники нападали и днем, от встречи с ними никто не застрахован.

Купив у знахаря травы, Казимир сложил их в большую сумку, вышел на улицу и остановился в нерешительности, идти в корчму или нет? Войтик его там ожидать не может: он уже заходил днем и во всех подробностях описал свои приключения. Естественно, прихвастнул, рассказывая, как расправился с разбойниками и лихо уложил пана Гонсерека. Конечно, простодушного и недалекого Войтика мучил вопрос: кто стрелял на дороге? Казимир уверил его, что помогло счастливое провидение — неизвестный путник оказал помощь попавшему в беду шляхтичу. Кажется, пай Войтик охотно принял объяснение за чистую монету и вполне поверил Чарновскому, что пан Марцин не устраивал засады.

Итак, если не Войтик, то кто? Прекрасные паненки не станут назначать свидание в грязной придорожной корчме, а те, кому он нужен по делу, могли прийти домой. С другой стороны, солнце еще не село и до темноты вполне можно успеть обернуться — часы на башне еще не скоро пробьют время первой ночной стражи. Кроме того, при нем сабля. И Казимир решил посмотреть, кто послал оборванца…

В корчме было сумрачно. Под низким деревянным потолком висело старое тележное колесо с прилепленными к нему чадно горевшими сальными свечами. К появлению нового посетителя хозяин отнесся без особой радости; он нацедил в глиняную кружку мутной браги, принял деньги и молча кивнул на свободный стол в углу. Казимир сел, поставил перед собой кружку и осмотрелся. Рядом сосали дешевое пойло несколько селян в заплатанной одежде, в другом углу быстро уплетал со сковороды мясо дородный мужчина, по виду приказчик. Серая кошка лениво бродила между столов и чутко прислушивалась к слабому шуршанию соломы, покрывавшей земляной пол.

— Не прикажет ли пан подать еще что-нибудь? — без особой надежды спросил корчмарь.

— Нет.

— У нас есть постоялый двор. Пан не думает переночевать? Найдется и хорошая девка, чтобы пану не было холодно.

— Ничего не нужно, спасибо, — отказался Казимир. Хозяин потерял всякий интерес к посетителю и отошел.

Устроившись поближе к очагу с тлеющими углями, он привалился спиной к бочке, и устало прикрыл глаза.

— Пан разрешит мне сесть рядом? — раздался чей-то голос.

Чарновский поднял глаза. Около стола топтался бедно одетый селянин с темным лицом, наполовину скрытым низко надвинутой войлочной шапкой, похожей на колпак. В руке у него была кружка.