Дикое правосудие

Он вытащил из кармана пистолет Макарова и с лязгом вставил новую обойму.

– Можешь поцеловать меня в задницу, Воронцов! Если ты ничего не хочешь делать, я справлюсь и сам!

– Вы идете? – услышали они голос Марфы.

– Я иду, леди, иду! А ваш босс, похоже, в последний момент передумал, – добавил Лок с презрительной ухмылкой.

– Подождите! – крикнул Воронцов.

– Чего ждать, приятель? Пока не замерзнем?

– Турбины самолета включены, они разогревают их, – сообщила Марфа. – Люди из ГРУ разбегаются вокруг, как мыши!

Затем она как будто догадалась о разногласиях, возникших на другом конце линии связи.

– Что мы собираемся делать, Алексей?

– Мы идем, – отрезал Воронцов. – Все четверо. Жди через две минуты!

Он схватил Лока за руку и потащил к Дмитрию и Любину.

– Выходим к ангару. Пошли, у нас мало времени! – он продолжал удерживать Лока за рукав, словно пытаясь помешать американцу совершить какой-нибудь непоправимый поступок, например: вырваться и убежать или выстрелить в воздух из пистолета. – Нужно попробовать остановить самолет!

– Как? С диспетчерской башни?

Лок покачал головой. Они побежали через снежные заносы между складскими помещениями с надписями по-русски и по-английски. Бронетранспортер проехал в сотне ярдов впереди между ангарами, не обратив на них ни малейшего внимания.

– Похоже, у нас нет другого пути, кроме лобовой атаки, – почти беззвучно выдохнул Лок.

Они миновали первый ангар в длинном ряду. Облака, казалось, немного посветлели, хотя оставались низкими и плотными. Снегопад совсем прекратился.

– Самолет выезжает на рулевую дорожку, – голос Марфы дрожал от возбуждения, затем в нем зазвучало разочарование: – Алексей, Дмитрий, скорее же!

Лок пригнулся возле угла ангара и предостерегающе махнул остальным. Кто-то схватил его за руку, чтобы не потерять равновесия. Затем Лок выглянул из-за угла. Бронетранспортер, с виду совершенно пустой, стоял ярдах в пятидесяти от них. Лок видел «мерседес» Тургенева, пустой микроавтобус… и «лиар-джет», грациозно скользивший между двумя соседними ангарами.

Где же Тургенев? Самолет находился вне досягаемости, но…

– Где Тургенев? – отрывисто бросил Лок в микрофон портативной рации Воронцова.

– По-прежнему на борту.

– О Боже! – простонал он, глядя на светлеющее небо.

«Лиар-джет» начал отъезжать от ангара, постепенно увеличивая скорость. Самодвижущийся пассажирский трап услужливо сопровождал его сбоку. Заправщик отъехал в сторону, попыхивая серыми клубами выхлопных газов. Бронетранспортер, микроавтобус, «мерседес»… Водитель стоит рядом с автомобилем. Закуривает сигарету…

Разбросанные кусочки головоломки. Лок никак не мог сложить их воедино. «Мерседес», отдыхающий водитель, самолет, Тургенев, самолет, «мерседес», покуривающий водитель, явно ждущий кого-то… Кого он ждет?

– Автомобиль! Бог ты мой, мы можем воспользоваться его автомобилем! Смотрите – водитель ждет, чтобы забрать его. Он никуда не летит! Он выйдет перед самым вылетом, должен выйти…

Лок побежал вдоль стены ангара. Гофрированные выступы мелькали, сливаясь в одну сплошную полосу. Водитель стоял спиной к нему. Лок слышал смех – должно быть, солдаты, которые находились вне поля зрения. Он слышал свист своего дыхания, стук сердца, звон крови в ушах. Он не знал, следуют ли за ним все остальные. Сейчас он мог видеть только самолет, плавно двигавшийся на фоне серого неба, похожий на огромного голубя с эмблемой «Грейнджер–Тургенев» на борту. У него так пересохло в горле, что он не мог сделать глотательное движение. Все происходило словно в насмешку над ним. «Грейнджер–Тургенев»…

Ярость, отчаяние, безнадежность – он все вложил в удар, нанесенный стволом «Макарова» в изумленное лицо водителя, наполовину повернутое к нему. Лок еще смотрел на тело, когда чьи-то руки схватили его и втолкнули в обитый кожей салон автомобиля. Кто-то, постанывая от боли, тяжело рухнул на сиденье рядом с ним, третий уселся за руль. Дмитрий – первый, кого ему удалось узнать, – захлопнул дверцу со стороны переднего пассажирского сиденья. В следующую секунду Марфа тоже влетела в салон и придавила Воронцова, у которого вырвался болезненный вскрик. Лицо майора приобрело пепельно-бледный оттенок. В машине было жарко от их безумного возбуждения.

– Поезжай помедленнее, – прохрипел Воронцов, корчась от боли и хватаясь за грудь.

Любин повернул руль. Включенный двигатель тихо заурчал, и «мерседес» неторопливо покатился по заснеженному бетону. Лок оглянулся через плечо. Тело водителя, лежавшее в снегу между двумя ангарами, было хорошо различимо даже издалека.

Они миновали группу военных, собравшихся вокруг грязно-серого армейского грузовика. Те пили кофе или водку, не обращая ни малейшего внимания на проезжавший мимо автомобиль. Любин свернул на рулевую дорожку и пристроился за самодвижущимся трапом, сопровождавшим «лиар-джет». Тургенев собирался выйти перед самым взлетом, поэтому его личный «мерседес» должен стоять наготове.