Дикое правосудие

Но в редакции отношения оставались для нее по-прежнему напряженными. Маленькая, но могущественная группка журналистов-мужчин во главе с Мэннерсом из кожи вон лезла, чтобы достать ее. Их презрение, несомненно, подогревалось ее предстоящим браком с человеком, который — теперь это стало очевидным для всех — предназначен судьбой для высоких постов в газетном мире. Их бесконечные сплетни крайне утомляли ее. Особенно когда они прибегали к старому, всем известному трюку. Она даже ничего не могла сказать в ответ, потому что никогда не была уверена, что долетавшие до нее обрывки язвительных замечаний действительно относятся к ней. Но интуитивно она чувствовала, что именно так оно и есть. И это приводило ее в ярость.

— Он, как осел, уши развесил, а ей лишь этого и надо…

— Неудивительно, у нее таких кавалеров целые списки.

Джо не осталось выбора, кроме как притвориться, что она ничего такого не слышит. Но эти разговоры сводили ее с ума. Полу про них она ничего не рассказывала. Зачем? Стоит ли повторять ошибки прошлого: она боялась, что любое ее движение в этой области может ухудшить их с Полом отношения. Оставалось просто гнать от себя отчаяние.

За три дня до свадьбы Джоанна непредвиденно задержалась на пару часов и, вернувшись в их кеннингтонский дом, где она теперь постоянно жила, застала своего жениха не в духе.

— Мне только что позвонил один из твоих старых знакомых, — раздраженно сказал он.

— Каких знакомых? — спросила Джоанна, не зная, что и подумать.

— По-моему, тот же придурок, который изводил тебя и Криса, — ответил он с презрительной гримасой. — Старая песня: «Знаешь ли ты, как твоя подружка достает материал для своих статеек? Снимает трусики». И так далее и тому подобное, и еще хуже и хуже. Даже не хочу говорить об этом. Меня просто тошнит.

Джоанна застыла в ужасе.

— О господи, теперь этот ублюдок принялся за тебя! — чуть слышно вздохнула она. — Пол, мне искренне жаль, но клянусь, с тех пор как мы вместе, я ни разу не видела Майка.

— Не волнуйся, дорогая, я знаю, — сказал он, подарив ей сочувственный взгляд. — Джо, неужели ты могла подумать, что я сержусь на тебя? Нет, уверяю тебя, я не сержусь. Если ты хоть на мгновение допускаешь, что я позволю какой-то дряни разрушить наши отношения, то ты совсем не знаешь меня.

Наверное, и на этот раз Пол прав. В самом деле, чем больше она узнавала его, тем больше уважала и любила. Да, любила. Без сомнения, Пол — настоящий мужчина. Он с холодным презрением отнесся к этому анонимному звонку, разрушившему ее многолетнее замужество. Он рассердился. Да. Но не потерял самообладания. Она не сводила с него изумленного взгляда.

— По сравнению с беднягой Крисом у меня есть преимущество, — сказал он. — Прежде всего, я абсолютно доверяю тебе. Во-вторых, я отлично знаю этого мерзавца Мэннерса и, несмотря на все его попытки изменить голос, — может, говорил через носовой платок или еще что-нибудь в этом роде, — совершенно уверен, что звонил он. В-третьих, по отношению к нему у меня просто уникальное положение. — Пол загадочно улыбнулся. — А теперь подойди ко мне и дай я тебя обниму, — скомандовал он.

И Джоанна с благодарностью нырнула в его объятия. Надежность Пола утешала ее. Его уверенность приносила облегчение. Рядом с ним все проблемы решались с невероятной легкостью. Словно Пол снимал их с ее плеч. С ним ей никогда не придется ни о чем волноваться. От счастья она заплакала у него на плече.

— Вот так-то, моя дорогая. Можешь плакать сколько хочешь. Теперь ты в безопасности. Я сам разберусь с ним.

На следующий день, когда Джоанна и Мэннерс ждали начала пресс-конференции в Скотланд-Ярде, туда позвонили из «Комет» и вызвали Мэннерса в редакцию. Позже Том Митчелл позвонил лично Джо как главе отдела криминальной хроники и сообщил ей, что Мэннерс попал под сокращение штата и согласился уйти на пенсию. Его тут же попросили освободить рабочее место. Джоанна понимала, что Мэннерсу и в голову такое не пришло бы. Он относился к тем старым писакам, которые цепляются за свою работу до последнего. Его потому так и задело назначение Джоанны в качестве шефа отдела криминальной хроники, и работа всегда была для него главным в жизни, и Джоанна вполне понимала его.

— Что случилось?

— Боюсь, это останется между мной и Фрэнком.

— Но должна же быть какая-то причина… — Ее голос почти срывался.

— Это личное, — сказал Том, и Джо поняла, что больше от него ничего не добьется.

Но и завзятые сплетники в редакции на этот раз также остались в неведении. Конечно, она бросилась к Полу, но он и бровью не повел.

«Ну подумай, какое я могу иметь отношение к увольнению Мэннерса?» — заметил он с широкой улыбкой, уже не такой загадочной, как всегда. Сейчас ее можно было бы назвать самодовольной.

И в следующий раз, когда они занимались любовью, он крепко сжал ее в объятиях и сказал ей, что она всегда должна помнить о следующем: «Пока мы с тобой вместе, никто и никогда тебя не обидит. Я лично буду следить за этим, обещаю».

До Джоанны начинало доходить, что она выходит замуж за довольно неординарного человека.