Дикое правосудие

Обстановка в «Гербе Блэкстоуна» была так же старомодна, как и сама деревня Блэкстоун. Мужчины, некоторые уже довольно пьяные, подпирали барную стойку, а женщины всех возрастов сидели у столиков и на стульях, расставленных вдоль стен, хихикая в стаканы, наполненные белым вином или джином с тоником. Компания местных парней, уже довольно наклюкавшихся, шумно приветствовала новеньких. Джереми заказал себе и Робу по пинте пива и, наконец-то вспомнив об Анжеле, предложил заказать и ей. Она попросила шенди. Несколько раз Анжела уже пробовала и вино, и пиво, но, так как ей было только семнадцать, самое большее, на что она могла рассчитывать в пабе родной деревни, был шенди — слабоалкогольный коктейль, по большому счету лимонад, его даже привозили уже смешанным и разлитым по бутылкам.

— Сегодня собираюсь оторваться по полной, — сообщил Роб, передавая сестре бокал, и Анжела мрачно подумала, что оторваться получится не у всех.

Девушке польстило, когда двое друзей окликнули ее и пригласили присоединиться к их компании. Пусть Джереми увидит! Но он как будто и не заметил, что она пересела за их столик, одернув юбку так, чтобы закрыть дырку на колготках. Тогда же она заметила небольшую ссадину на ноге. Настроение стало еще хуже. А она-то так старалась, чтобы выглядеть сегодня на все сто.

Анжела угрюмо уставилась на Роба и Джереми сквозь бокал со слишком газированным шенди. Два ее самых любимых во всем мире мужчины, не считая, конечно, отца, и вот сейчас она почти ненавидит их. С каждой кружкой они становились все более шумными, но все их внимание к ней сводилось к тому, чтобы время от времени наполнять ее бокал и наконец крикнуть через весь бар: «Как ты там, Анжи?» Она понимала, что Роб и Джереми уже давно не выбирались посидеть вместе в пабе. Но обида по-прежнему не проходила. Она пыталась поддерживать разговор со своими друзьями — в основном о лошадях, — пока в конце концов, почти через два часа и несколько пинт пива, не настояла, чтобы Роб и Джереми отправились на танцы. Ах, если бы только ей удалось отвлечь Джереми и получить его в свои объятия на танцевальной площадке, — может, еще не все было бы потеряно! Она уже сомневалась, что эта ночь закончится в постели под кровом его родителей, но, может, еще удастся вернуть этому вечеру хоть немного романтики.

Но в деревенском танцевальном зале Роб и Джереми опять направились прямо в бар.

Анжела разочарованно вздохнула.

— Может, хватит тебе? Ты же за рулем, — тихонько сказала она Джереми.

На секунду во взгляде ее кавалера, обычно довольно разумного молодого человека, появилось сомнение. Но Роб подслушал ее замечание.

— Слушай, ты его уже достала! — язвительно вмешался он. — Анжи, тебе самой-то не надоело занудствовать?!

Джереми сжал ее руку.

— Я в порядке, честно! — произнес он. — Еще одна кружка пива, и все. И потом, домой поедем по глухой дороге… кто там узнает… ну выпил немного…

Приободрившись, Анжела шепнула ему:

— Может, тогда потанцуем?

— Как только скажешь! — ответил Джереми.

Но это «как только» тянулось и тянулось.

Одна кружка сменилась другой, та — третьей. Ее два самых любимых молодых человека постепенно начинали выглядеть довольно непривлекательно. Застряв вместе с ними у барной стойки, она могла лишь бросать завистливые взгляды на пары, что кружились на танцевальной площадке. Народу было много, и в зале сильно накурили. Музыка играла так громко, что Анжела едва слышала слова, если рядом кто-то говорил, хотя это не имело большого значения, поскольку ей ни с кем не хотелось разговаривать. «В общем, Робу и Джереми наплевать», — обиделась она. Прошло еще немного времени, и Анжеле уже казалось, что лучшая местная группа играет довольно паршиво, и вообще непонятно, чего она так рвалась на эти деревенские танцы. Внезапно все вокруг стало выглядеть каким-то посредственным, особенно оба ее спутника.

Она взглянула на свои часики. Уже половина двенадцатого ночи, и надо признать, что ее романтический ночной выход полностью провалился.

Она в последний раз попыталась как-то поправить дело, хотя уже поняла, что слишком поздно что-либо поправлять.

— Ну давай же, Джереми, идем танцевать! — ласково проворковала она и потянула его за рукав куртки.

— Слушай, старик, че она тобой помыкает?! Прямо вся в свою мамашу пошла! — снова вмешался Роб.

На этот раз Анжела почувствовала, как в ней безудержно закипает злость. Ее щеки вспыхнули. Она не привыкла к такому обращению. Обычно она поступала так, как считала нужным, и ей не перечили ни отец, ни брат и, уж конечно, ни ее молодой человек.

Джереми громко засмеялся. Слишком громко. И скорее всего, нервно. Но Анжела уже так разозлилась, что не заметила этого обстоятельства.

— Да пошли вы оба!.. — заорала она на них, хотя такие выражения были не в ее характере. — Я ухожу домой! И, Джереми, я очень хочу, чтоб сегодня ты разбил свою дурацкую машину… и тебя остановила полиция… и отобрала права…

— Давай-давай, проваливай! — развязно произнес Роб.

— Я уйду, можешь не волноваться! Ненавижу вас! — ответила Анжела, зло проталкиваясь мимо них.