Дикое сердце ветра

Танри было противно от этого веселья. Она оделась и, вцепившись в нагревшийся руль велосипеда, помчалась к аэродрому. Горячий ветер обдувал лицо, растрепав черные волосы. Пожелтевшие травы, сухими стеблями прошившие краешек дороги, собирали на себя пыль. На сердце постепенно теплело. Скорее, еще скорее! Поскрипывают педали, чуть обгоняя бежит тень.

Вот и металлическая ограда аэродрома. Привет охранникам. И бегом к замершему деревянному самолету. Рюкзак на землю. Вещи вытряхнуты на траву. Юбка безжалостно смята и заправлена в теплые брюки. Шлем на голову, куртку на замок, очки на глаза…

- Куда ты, Комидари? - машет ей рукой Петер, инструктор.

- Подумать надо, - мрачный задор охватывает ее.

Заводится мотор, громко тарахтя. Самолетик вздрагивает и начинает разгон. Ветер становится ручным, обнимая фюзеляж. Солнечные зайчики разбиваются о стекло… Она даже не захватила парашют. Бак полон. Но и обдумать нужно многое. Никаких ограничений по скорости, кроме возможностей старенькой фанерной этажерки. Что есть, тем и довольствуемся.

Эта этажерка последняя. Ту, что Танри спасла во время покушения на командора, так и не починили…

Мысли сыплются, словно орешки из порвавшегося пакета. Как быть дальше? Официально Танри осталось учиться еще год. Но командор готовил ее куда серьезней, чем остальных. На правах любимицы девушка освоила довольно много даже сверх обязательной программы и на тренажерах неизменно выдавала лучший результат.

Надо поговорить с Лео и Кризо. Реально ли аттестоваться заранее со старшей группой? Можно, она уверена. Пусть не все отметки будут отличными. Это не принципиально важно.

Мысли Танри плавно потекли дальше. После пережитого на Данироль ей необходимо сменить обстановку, решить, кто же она, что ей от жизни нужно. На Висе кроме мамы и Арви никто ее не держит…

Под крылом проносились виноградники и тихие домики. Она развернула самолет, повторяя очертания береговой линии, где волны трудолюбиво вылизывали желтый песок, мечтая дотянуться до кипарисных рощ.

Вот Лиссаран. Девушка опасно снизилась, едва не чиркнув брюхом самолетика по остроконечным крышам, свернула к заливу…

Солнце готовилось закатиться за горизонт. Бензин в баках опасно подходил к концу. Пришлось прервать оказавшийся столь целительным для ее сердца полет. Но возвращаться в общежитие она не торопилась. Кстати подкатившийся автобус отвез ее в город.

Звуки флейты пронизывают душную тишину, покачиваясь в такт волнам, или это волны танцуют, поймав мелодию? Сиреневые и малиновые облака тянутся вдоль горизонта тонкими лентами, разматываясь по обе стороны от пронзительно-алого солнца. Листья акации поникли от жары. Скоро будет дождь. Воздух уже наполнен его ожиданием и предвкушением.

По горячим камням набережной не пройтись босиком. Вяло зазывают покупателей усталые уличные торговцы. Афиши кинотеатров обещают два часа в прохладе, сдобренной ледяным лимонадом и жареными орешками…

Пристегнув велосипед к ограде открытого прибрежного кафе, девушка продолжила стоить планы на будущее. Попросив официанта помимо легкого ужина ручку и пару листов бумаги, она принялась сочинять письмо-пропуск в новую жизнь. Ее адресат, если она в нем не ошиблась, все поймет верно и поможет. И не пустым словом, а конкретным делом. Только перед отправкой послания следует все-таки побеседовать с ректором.

Возвратившись в Академию далеко заполночь под отдаленное ворчание грозы, она так и не уснула. Что-то происходило в ее душе… Хотелось складывать слова в стихи. Но рифмы еще не рождались. Просто слова, идущие из глубины, такие, каких она могла вычитать только в стихах Фредерика Надара, командора…

Я люблю, потому что жива. И жива, потому что люблю. Я пою, потому что ты есть. Возьму аккорд на струнах ветра, протянувшегося от луны через тихую ночь…

Я полечу к тебе. Мой самолетик заводится вне расписаний, по вдохновению от сияния твоих светлых глаз.

Небо никогда не закончится. И я лечу, чтоб видеть тебя. Сломаются крылья - сколочу новые. Знаю, ты будешь ждать. Не забывай меня. Под дюралевым корпусом бьется мотор нежности. Он перекричит мелодию разлуки. Дрожит свет маяка. Молю, прояви симпатию, не замазывай сажей то светлое, что в тебе я люблю.