Дикость

Они проводили меня взглядом и остались вдвоём в кабинете. По пути домой, я обдумывала несколько вариантов по спасению Томаса. Я могла бы попросить Уолша увезти его так далеко, чтобы никто не смог найти Тома, даже я.

Мой некогда любимый дом холодно приветствовал меня, встречая пустым взглядом темных окон. От одного его вида мне стало неуютно и одиноко. Это было уже чужое место, я не узнавала родной сад, в котором мы с Томом порой загорали и бесились. Душа дома покинула холодные стены и отправилась восвояси, оставив лишь серые воспоминания былого тепла и величия. Быть может дело даже не в доме, а в том, что последние остатки своей души пропали во мне самой?

Я вышла из машины и взглянула на входную дверь, представляя себе как сейчас увижу Томаса, выходящего ко мне навстречу, но этого не произошло.

В моей голове пронеслись те дни, когда мы только переехали в этот дом. Мы думали, что будем счастливы, но сейчас я понимаю, что это была плохая затея. Мне нужно было сразу же уехать вместе с Томасом. Не важно куда, главное подальше от Ронни и Колина. Погруженная в свои мысли, я поднялась по ступенькам, как услышала звуки приближающегося автомобиля за спиной.

Я обернулась и увидела Томаса. Он был за рулем, с трудом припарковавшись возле дома, он вышел и не закрывая дверь машины, направился ко мне. Том был изрядно выпившим и явно под кайфом, но на удивление взгляд его был трезвым и чистым. Пока друг шёл ко мне, Томаса шатало из стороны в сторону, но он не сводил с меня глаз. В руках была наполовину пустая бутылка виски. На Томасе не было галстука, что я подарила ему на прошлой неделе и пиджака. Я была рада снова увидеть его и улыбнулась, ожидая в ответ увидеть любимую улыбку на лице друга. Этого не произошло, вместо улыбки на щеке Томаса скользнула слеза, он выглядел опустошенным.

– Где ты был? – я неподвижно стояла на ступеньках, дожидаясь друга.

– Неважно, – Томас встал на предпоследнюю ступеньку.

– Том, пошли в дом, нам нужно поговорить, – я попросила.

– Его имя, – друг перебил меня, озадачив фразой.

– Что? Я тебя совсем не понимаю, – я занервничала.

Я вытянула руку и хотела коснуться щеки Томаса, чтобы снова почувствовать нашу связь, но друг перехватил мою руку и отстранился. Он был разочарован во мне и в моём поступке, я перепугалась и хотела начать оправдываться.

– Том, ты должен понять меня. Ронни и Колин заслужили всё это, – я прошептала, чувствуя, как подкатывают слёзы.

– А те люди в поезде? О них ты подумала? – шатен резко перебил меня, я вздрогнула и почувствовала, как по щеке скользнула слеза.

– Томми, Ронни сам виноват – он превратил меня в это чудовище, – я, почти заикаясь, проговорила и предприняла очередную попытку приблизиться к Томасу.

– Ронни! Снова ты о нём! Как ты не понимаешь? Ему никто не нужен: ни ты, ни я, ни даже Колин. Всё, что он делает не ради нас с тобой, Ронни нас всегда только лишь использовал, – Томас закричал, я плакала и пыталась хоть вставить слово.

– Лапушка, все эти годы ты пыталась с ним соревноваться, заставить полюбить себя, бороться с ним, но главного ты никогда не видела. То, что всегда было на виду, – Томас швырнул бутылку виски в входную дверь и та с протяжным визгом разбилась.

– Что? – я могла лишь выдавить.

– Имя Ронни и есть его главная загадка. Тот, кто разгадает тот и поймет его сущность, – шатен достал из кармана брюк желтый мятый лист бумаги и аккуратно вложил его в мою руку.

– Постой, – мне удалось перехватить руку парня.

Томас хотел уйти, но вдруг передумал и аккуратно положил руку на мою щеку. Заботливо вытирая слёзы, друг всматривался в мои глаза и вдруг я увидела своего родного Томаса. Он больше не злился на меня, его взгляд был полон любви и нежности.

– Томас, я всё исправлю. Пойдем в дом, у меня есть план. Мы можем уехать, – я прошептала, пытаясь унять свои слёзы.

– До скорой встречи, – Томас улыбнулся и поцеловал мою щеку.

Я не понимала, что происходит. Ощущая тепло и родной аромат друга, я надеялась, что мне удалось его уговорить, но шатен вдруг отстранился от меня и уверенное походкой направился обратно к машине.

– Томми, – я позвала, но не обернулся.

– Что происходит, – я качала головой, не веря своим глазам.

Я смотрела, как машина Томаса отдаляется прочь от меня и ничего не могла с этим поделать. Он никогда прежде не поступал со мной так, ведь мы были неразлучны.

Я вытерла слёзы, удивляясь тому, что ещё способна плакать. Медленно подкрадывалась паника. Я чувствовала, что произойдет что-то очень плохое. Я немедля позвонила Уолшу.

– Я знаю, где он, – я проговорила.