Диковинки Красного угла

Точнее всех место Палестины в нашем мире объяснил Петюня, объявив, что Палестина — это страна, где арабы с израильтянами воюют. Это он почерпнул из теленовостей, которые всегда показывали перед его любимым мультсериалом.

Игнатий Пудович вздохнул печально и сказал:

— Палестина — это Святая земля, деточки, где Иисус Христос и Пречистая Матерь Его провели свою земную жизнь. Тогда Палестина была частью Римской империи. Царствовал император Траян в начале II века...

— Траян у нас со следующего занятия, — вставила учительница.

— Не волнуйтесь, я не буду спрашивать про Траяна, а вот рассказать про него могу многое. Сложный был человек и, в общем, не злой. Когда ему доложили о том, как принял смерть мой небесный покровитель Игнатий Богоносец, опечалился он и велел гонения на христиан прекратить и оставить их в покое. Преподобномученицу Евдокию казнили уже не при Траяне. Шестьдесят шесть лет после своего крещения провела она в монастыре в посте и молитве, наставляя и укрепляя слабых и просвещая неверных, и смиренно и радостно встретила воинов, посланных новым гонителем, чтобы отрубить ей голову. Шестьдесят шесть лет исполинского молитвенного христианского делания! А до этого... до этого, деточки, она была жуткая грешница, блудница, которая этим своим грехом накопила богатств не меньше, чем их имелось в государственной казне. Вот так... Во все времена, деточки, грехом добывалось гораздо больше денег, чем зарабатывалось честным трудом. И тем хуже для обладателей богатств, грехом собранных. Вот и красавица Евдокия наполняла свои сундуки греховным золотом, а душа ее при этом опустошалась.

Чем полнее сундуки да карманы, тем опустошеннее душа. В духовной жизни — это такой же закон, деточки, как в физике — закон сохранения энергии. Он для всех и для вся без исключений. Красоту, ей Богом данную, использовала Евдокия для опустошения своей души — самого главного дара от Бога, что есть у нас. А красота у нее была такая, что люди замирали завороженно, ее увидав. Всей империи и соседним странам известна была красота Евдокии. А душа, деточки, от греховной жизни не только пустеет, но и каменеет, и с каждым греховным шагом все меньше и меньше восприимчива к слову, которое может столкнуть ее со страшного гибельного пути. А путь — гибельный! Хотя поначалу грешнику кажется, что он очень удобен, ну, прямо — шоссе роскошное! Шоссе-то, шоссе, но в конце его — пропасть в ад. На краю этой пропасти и стояла уже красавица Евдокия, богатейшая греховодница Римской империи. Но оставалось в ее душе, почти опустошенной и окаменевшей, зернышко живое, способное слышать и воспринимать Слово Божие.

Никогда, деточки, по милости Своей и по могуществу Своему не допускает и не допустит Господь полного опустошения, полной окаменелости души нашей, всегда оставит зернышко. Наша задача — не дать этому зернышку пропасть, как пропали из-за нашей дурной воли остальные, узреть и учуять прорастание его от гласа Божия. А глас Божий для разных людей разный: кому надо кирпич на голову, чтоб у пропасти опомниться, а кому и кирпича мало, чтобы осознать содеянное в жизни как ужас и испытать ужас от содеянного. Евдокии хватило тихого голоса путешествующего монаха по имени Герман. Его она услышала через стену, когда он читал Священное Писание и пел молитвы. И пошли из зернышка в опустошенную душу ростки Божией благодати. И началось преображение души. Сначала были смятение и смущение от услышанного. А строки Священного Писания, деточки, когда еще не совсем опустошенная душа их слышит, всегда пронзают ее. То, что она услышала, она назвала «страшным и удивительным». Потом она умоляла инока Германа рассказать ей подробнее, что же такое она слышала, потом было к ней слово Германа, слово обличающее, увещевающее, и — обнадеживающее. И главная суть надежды — это покаяние за свою жизнь. И только этого ждет Господь Бог, ибо больше ничего мы не можем. И если мы можем разбудить свое покаяние, мы можем всё! Но можем мы это только с Божьей помощью.

О Господе нашем Иисусе Христе услышала тогда впервые Евдокия, и, ужаснувшись, что при такой ее жизни ей неизбежно гореть в геенне огненной, спросила растерянно инока:

— И что, из-за моего богатства я теперь обречена? Что, ваш Бог так жесток и неумолим к богатым?

— Нет, — последовал ответ, — Он не отвращается от богатых. Он ненавидит неправедное приобретение богатства в греховных негах и наслаждениях.

— Но ведь я и на милость всегда щедра была, — ответила Евдокия.

— Для тебя этого мало, дочь моя. Тебе, чтобы смыть свою нечистоту, надо очистить себя от всего твоего богатства.

Ты должна принять святое крещение, уйти из этого мира и остаток дней своих провести в молитвенном труде и нищете телесной. Выбирай: вечную погибель или спасение.

И она выбрала.