Диковинница (СИ)

– А что, разве похожа? – спросила любезно, – Нет, Белянушка, я ей не сестра, скорей, подруга. Близкая подруга, подчас, больше, чем сестра.

– Расскажите о моей маме, пожалуйста, – попросила Белка.

– Расскажу, милая. Конечно, расскажу. Вот только солнышко скоро сядет. Связь, если не ошибаюсь, прервётся и зерцальник погаснет. Жду вас обеих завтра, в то же время.

– Зерцальник?

– Ну да, золотое блюдечко – наливное яблочко мы коротко зерцальником называем. Или вещальником – кому как нравится.

– Скажите хоть, где Вы находитесь? Может, я приеду к Вам завтра? – спросила Белка, недоумевая, зачем ждать ещё целые сутки.

Но Радмила вдруг звонко рассмеялась, слегка запрокинув голову, и ласково промолвила в ответ:

– Не сможешь ты ко мне приехать, деточка. Потерпи до завтра, хорошо? Я догадываюсь, где тебя Милолика спрятала. А вот тебе, милая, придётся о многом узнать. До завтра, Верочка…

Последние слова маминой подруги Белка и Вера Сергеевна едва расслышали через резко потемневший экран. Солнце село, а вместе с ним погасло золотое блюдечко, которое, как выяснилось, называется зерцальником.

– Тортика? – предложила Вера, когда Беляна понуро отошла с яблоком в ладони от блюдца, которое теперь вовсе не походило на нечто волшебное.

– Только не тортика! – в ужасе воскликнула девушка, сразу приходя в себя, – Во мне сидит тонна мороженого! На всю жизнь наелась! Просто чаю. Черного. Крепкого. Можно колбаски, – добавила она, улыбаясь.

– Мне Радмила понравилась, – уверенно произнесла Вера Сергеевна, наливая кипяток в заварник.

– Мне тоже, – отозвалась Белка, – Схожу пока к себе, переоденусь.

– Правильно, – согласилась Вера, – И возвращайся сразу – чай пить.

Готовясь к следующей вечерней встрече, Вера с Беляной придвинули стол поближе к стене, на которой повесили блюдечко, и заварили чай заранее. Лишь только солнечные лучи из окна упали на зерцальник, Белка толкнула яблочко.

– Привет, мои дорогие, – искренне заулыбалась им Радмила с той стороны.

Все втроём рассмеялись, заметив, что устроились одинаково – удобно и с комфортом. После короткого обмена любезностями, Рада поспешила приступить к делу:

– Значит так, Белянушка. Мама твоя, хоть и экспериментаторшей знатной была, однако глупостью несусветной не отличалась. Поэтому, милая, расскажи-ка мне всё, чтобы мы вместе решили, что дальше делать.

Вера кивнула, отпивая глоточек ароматного чая.

– Да я, тётя Рада, очень мало знаю. Пусть лучше бабуля начнёт.

Вера Сергеевна подробно изложила историю о том, как встретила странную молодую женщину на дороге, что та успела сказать и что велела передать подросшей дочери. А ещё коротко историю их с Беляной жизни.
Радмила внимательно слушала Веру, не перебивая. На её лице отражалось глубокое раздумье, будто она складывала мозаику из разрозненных кусочков у себя в голове. Пару раз женщина смахивала слезинки белоснежным тонким платком.

– Значит, велела семнадцатилетия дождаться… – промолвила она вполголоса, – Понятно. Что именно Лика написала в записке?

Беляна прочитала короткое послание вслух.

– "Выбор за тобой", – рассеянно процитировала подругу Радмила. – Что ж, – бодро добавила после паузы, – Для того, чтобы сделать выбор, необходимо знать, на что идёшь. Разговор наш будет долгий. Возможно, не один вечер нам с вами просидеть придётся. Матушка твоя, Беляна, судя по всему, хотела, чтобы ты в наш мир вернулась. Но выбор тебе оставила.

– Какой мир? – для проформы спросила Белка. Она, кажется, уже знала ответ.