Диктатор

Инга села. Что-то в одном из тёмных углов скрипнуло, не на шутку напугав. Она сосредоточила на нём внимание. Из темноты медленно выходил обнажённый насильник в маске и со стоячим членом, на котором блестела смазка.

- На колени, - приказал он. – Раком встала.

Инга быстро оценила ситуацию. Уже было не до шуток, дерзости или оскорблённого эго. Хотелось жить.

- Я всё  поняла, - заговорила она поспешно. – Я заберу заявление.

- Обязательно заберёшь, - усмехнулся урод. – Когда я с тобой закончу.

- Не надо, - попросила она. – Я и так заберу.

- Раком встала, я сказал, - появились в его голосе угрожающие нотки.

Инга медленно подчинилась, давая себе время, пытаясь взглянуть на ситуацию иначе, забыть о своей неприязни, убедить себя, что она сможет и удовольствие получить, если перенастроится и отринет всё ненужное, дофантазирует необходимое.

Зря она так думала. Удовольствие ей доставлять никто не собирался. А вот боль… Очень много боли – это да.

Он вошёл в анальное отверстие слишком быстро, одним движением, по самое основание, словно насадил на кол, как в средневековой пытке.

Инга заорала, попытавшись высвободится. Насильник схватил поводок и натянул его, вынуждая её выпрямиться, встать, как ему удобно, не дёргаться, едва не задушив. Она молилась, чтобы он кончил. И он кончил ещё не раз. С анала он сразу сунул свой член ей в рот. Не ощутить во рту вкус спермы вперемешку с фикалиями и кровью было невозможно. Ей снова было нечем блевать…

Говорят, что перед смертью у человека перед глазами проносится целая жизнь. У Инги она мелькала перед внутренним взором снова и снова. Бесконечное множество раз. Меняя её взгляды на жизнь. Заставляя иначе на неё посмотреть. Вообще на всё. И на всех.

Мы не ценим того, что имеем, пока нам не с чем сравнить…

* * *

Милена вздрогнула, когда поздним вечером зазвонил дверной звонок, а затем кто-то затарабанил в дверь.

- Открывай! – заорал по ту сторону явно разъярённый Игнатьев.

Милена со Стасом переглянулись. Он поднялся и осторожно подошёл к двери. Бесшумно открыл первую и взглянув в глазок второй.

- Он не уйдёт? – тихо, почти одними губами, спросил Моисеев у Мили.

Она пожала плечами.

- Но хотелось бы узнать, что случилось, - сказала она.

- Ясно, - ответил телохранитель и, открыв замки, приоткрыл дверь. - Что надо? – сурово спросил он у незваного гостя.

- Родственник, значит? – усмехнулся Захар. – А всё целку из себя строила.

- Ты сам спустишься или тебе помочь? – ответил ему на это Стас.

- Мне надо с ней поговорить.

- А ей не надо, - в тон ему ответил Моисеев. – Проваливай.

- Ты знала, что он её похитил? – заорал Захар через дверь, не зная, где в квартире находится Золотарёва. – Её нет уже два дня! Ты человек вообще?! Она же была твоей подругой!

- Ингу похитили? – удивлённо выглянула Мили в приоткрытую дверь.

Игнатьев усмехнулся.

- Отлично играешь, сука.

- Так, пошёл нахер отсюда, ушлёпок, - сказал Стас.

- Подожди, - помешал он ему закрыть дверь.

- Руку убрал, - сказал Моисеев. – Иначе сломаю на хер.

Захар опустил голову, выдыхая. Пытаясь успокоиться, взять себя в руки.

- Я прошу, - выдавил он из себя с явным трудом. – Что ты хочешь взамен? – посмотрел он Милене в глаза. – Чтоб я на коленях перед тобой ползал? Или она?

- Захар, я не имею к этому никакого отношения, - сказала Мили. – Я не знала.

- Пусть так, - произнёс Игнатьев, не веря, но пытаясь играть по её правилам. – Но твой точно знает. Теперь знаешь и ты. Ты поможешь ей?

- Боюсь, что ей может помочь только она сама, - произнесла Мили, после некоторой паузы.

- Ах, ты… - кинулся на неё Игнатьев, встретив на своём пути телохранителя, который скрутил его и выволок в подъезд.

- Отпусти меня, гнида! – бесновался Захар, пытаясь вырваться.

Стас сделал захват более болезненным, нажав на кнопку лифта. Игнатьев застонал. Дверцы раскрылись. Телохранитель толкнул туда «гостя».

- Повторяю последний раз. Проваливай, - произнёс он с угрозой.

Захар явно боролся с собой. Своей яростью и унижением. Трезво оценивая свои шансы. Они не спускали друг с друга глаз, пока створки лифта не сомкнулись и лифт не поехал вниз.

Милена отправилась за телефоном.

- Да, - мгновенно ответил на звонок Астахов.

- Макс, где Инга? – устало выдохнула Милена.

Тот молчал.

- Прошло уже два дня, - обвиняющее произнесла она. – Она хоть жива?

- Конечно, - ответил он.

- Два дня, Макс, - твёрже повторила Мили. – Тебе кажется это нормальным?

- Главное результат, - размыто ответил он.

- Я не верю, что она до сих пор отказывается забрать заявление, - произнесла Золотарёва. – Инга может быть и дрянь, но она не сумасшедшая. Позвони ему.

- Мили…

- Позвони ему, Макс, - с нажимом попросила она.

* * *

Через три часа неизвестный привёз пострадавшую к центральному входу полиции и скрылся.

Женщина с отёкшим от побоев лицом и отрешённым взглядом неуверенной походкой прошла к посту.

- Мне нужно забрать заявление, - потухшим голосом произнесла она, словно заученную фразу.

- Какое заявление? – недоверчиво смотрел на избитую наркоманку дежурный.

– Мне нужно забрать заявление, - произнесла она, будто не слыша полицейского.- Я теперь знаю разницу.