Диктатор

— А. В этом плане… Ну, во-первых, у сквибов вечно все не так, как у людей, так что я допрашивал Робертса неспроста. Я проверял его. И всего через пять минут совсем легкого допроса он уже проговорился. Нарушил Статут словом. А что было бы, если бы мы оказались не из Министерства, а, к примеру, из инквизиции? Магглы пытать умеют ненамного хуже волшебников. Взять хотя бы их стоматологов. — Гувер передернулся от каких-то своих мыслей. — Короче, все случившееся говорило о ненадежности Робертса. Поэтому я принял решение о проведении более серьезной проверки. И вот тут всплыло "во-вторых". Как я с удивлением обнаружил, ведьма дала проверяющему взятку, и он записал обоих ее детей не магглами, а сквибами. Так что на самом деле он проходит не по категории недоволшебника, а по категории маггла-родственника.

— И как поступают в таких случаях? — деланно небрежно спросил Джасти.

— Ох, — скривился Гувер. — Сквибы и маггловские родственники, которые в силу свойства или кровного родства в курсе существования волшебного мира, — наша вечная головная боль. Очень часто они по случайности или, что чаще, по злонамеренному желанию разглашают секретную информацию, и при этом не несут за это никакого магического воздаяния. И шаром их не проверишь, и наказывать их приходится за наш счет…

— А подробнее можно? — спросил Финч-Флетчли после долгой паузы.

— Подробнее? Ну смотри. По Статуту считается допустимым ввести в курс своей магической природы только близких кровных родственников-магглов, то есть мать, отца, родных братьев-сестер и детей. Однако за нарушения Статута каждым таким родственником отвечает волшебник, наказания, кстати, очень серьезны, вплоть до Азкабана, поэтому рекомендуется не открывать правды без особой нужды. Если волшебник или волшебница живет среди магглов подальше от людей и при этом таится от всех неволшебников, то ежегодно получает от Министерства определенную сумму в качестве премии за укрепление стабильности магического мира.

— То есть от сводных таиться — это обязанность? — переспросил Джастин.

— Конечно! У магглов никакого уважения к узам брака. Раньше было хорошо, церковь не признавала разводов. А сейчас — вон, хоть каждый день женись-разводись! И что? Как тогда соблюдать Статут?

— И как в таких случаях поступают?

— Каких?

— Ну, при разводах в семьях маг — не маг?

— А… Ну, обычно мы не рекомендуем обливиаторам полностью стирать память о человеке. Это впоследствии может привести к проблемам. Никто не любит амнезию и все стараются заполнить пустоту в памяти. Это легко, когда магглы часто фотографируются и имеют много друзей, живущих по всему свету. Поэтому стираются воспоминания о магии. И то не все, а только факты успешного ее применения. Без этих воспоминаний человек очень быстро переосмысливает прошлое и меняет свое отношение на что-то вроде "Мы разошлись, потому что он сумасшедший. Ты прикинь, он всерьез считает себя волшебником, из-за чего ведет себя как полный придурок!" А дальше о житье с придурком или дурой никто не желает вспоминать из соображений хотя бы простого самолюбия — "где был мой мозг, когда я согласился на это?" Воспоминания уже самостоятельно самим магглом старательно утрамбовываются в самый дальний угол памяти, а в разговорах эта тема без всякой магии игнорируется. Чего нам, собственно, и нужно. Это и есть тот самый практически идеальный вариант, когда воздействие на Статут — минимально, а польза — максимальна.

— И что, совсем без шансов со сводными?

— Ты так настойчиво интересуешься, будто уже разболтал кому-то. Так, да?

— Ну-у-у… — смутился Джастин.

— Понятно. Смотри. Ты можешь подать прошение на имя Верховного Чародея Визенгамота. Твое дело будет рассмотрено. В случае, если суд сочтет твои аргументами весомыми, тебе такое разрешение будет даровано.

— А какие аргументы самые весомые?

— Самый весомый аргумент это… — тут Гувер сделал театральную паузу, — деньги.

— Деньги? — удивился Энтони.

— Да. Я далек от глупых предрассудков, поэтому предпочитаю называть вещи своими именами. Это здорово экономит время.

"Хм. А вот ни Джастин, ни Эрни такому ответу не удивились, — отметил я. — Да и Финч-Флетчли успокоился. Уж у него с деньгами никаких проблем. Ну, раз дело устроено так, то неудивительно, что Дамблдор легко и просто упек Поттера к родной тетке. Кста-а-ати! Говоришь, предпочитаешь называть вещи своими именами? Ну-ка, проверю-ка я тебя на вшивость!.."

— Мистер Гувер, вы упомянули о некой, кхм, назовем это стипендией, выплачиваемой тем, кто живет в глуши, в отрыве от остальных волшебников. Означает ли это, что существует министерская политика, принуждающая в такой вот мягкой форме волшебников жить среди магглов? — изо всех сил постаравшись сделать невинный вид, спросил я. Правда, все испортили парни, чуть ли не дружно поперхнувшиеся и закашлявшиеся.

— Не стоит задавать таких вопросов, лорд Крэбб, — холодным и абсолютно безэмоциональным голосом произнес Гувер. — Особенно если вы и так все правильно понимаете.

— Хм… Хорошо. Буду иметь в виду. Тогда у меня есть еще один вопрос.