Диктатор

В результате, вместо обеда мне пришлось лежать на камнях коридора, ждать, пока парализующие заклинания спадут. Потом идти в Больничное крыло, к сердобольной мадам Помфри. Сломанный нос, синяки, побитое нутро, разорванная губа были вылечены медведьмой (точнее, как я теперь знаю, знаменитым на весь мир врачом высочайшей квалификации) за жалкие пять минут. Пока благодарил за помощь, к слову весьма удачно пришелся переданный привет от Ежика.

Поппи Помфри очень крепко заинтересовалась, где это я умудрился пересечься с ее однокашником по магической магистратуре. В итоге мне пришлось задержаться в Больничном крыле, вкратце рассказать о том, где и как познакомился с ее закадычным другом, а также быть напоенным очень вкусным чаем. Мадам Помфри сильно расчувствовалась и стала вспоминать любопытные случаи из своей практики, которые мне, как одаренному в целительстве, должны были быть очень любопытны.

Несмотря на то что истории эти были весьма интересными, под конец я уже откровенно витал в облаках. Точнее, так подумала Помфри и отпустила меня восвояси. На самом же деле, разговор я поддерживал "на автомате", а сам усиленно копался в доставшейся от Винса памяти. Как оказалось, слишком многое я в свое время просмотрел бегло, слишком многое воспринял несерьезно или, даже, как детскую игру. И вот пришло время пожинать плоды этой ошибки.

Теперь, пристально просматривая жизнь Винсента Крэбба, я все больше и больше ужасался. Мать мальчика умерла родами, до трех лет за ним ухаживала кормилица, которая на четвертом году его жизни куда-то исчезла. Воспитанием Винсента занимались домовые эльфы и… Люциус Малфой. Тот регулярно собирал в своем мэноре около Драко его будущих компаньонов и всем сразу читал лекции о том, что такое хорошо для чистокровных волшебников, а что — плохо. Винсент, судя по воспоминаниям, такие хождения в гости любил. Там вкусно и обильно кормили. Не то, что дома.

Что касается отца, то с ним у Винсента отношения были… сложные. Нет, думать, что Логан Винсента бил, было бы ошибкой. Это слишком по-маггловски. Да и зачем трогать руками, если есть волшебная палочка и такое хорошо знакомое (с обоих кончиков палочки) заклинание Круцио?

"Винсент, Донки сказал, что ты разбил вазу на втором этаже. Это так? Круцио!" — "Винсент, ты не прочитал книги, которые я тебе оставил? Круцио!" — "Винсент, ты плохо себя сегодня вел. Круцио!" И так с четырех лет вплоть до первого сентября девяносто первого года. Единственным отдохновеним для парня было пожрать. Кормежка в семье у Крэббов, кстати, тоже была так себе, но Винсента это не останавливало. В результате к одиннадцати он имел железный желудок и мощную жировую прослойку.

Честно говоря, я бы не удивился, если после такого детства и оригинальный Винсент на летних каникулах сбежал бы куда подальше. Кстати, насколько я помню из канона, Крэбб, вроде, постоянно оставался на зимних каникулах в Хоге. Явно не спешил вернуться к настолько "любящему" папаше. А если учесть, что все эти воспоминания я воспринимал как свои собственные, с полным эффектом присутствия так сказать, то последние крохи приязни к некоему мистеру Крэббу у меня исчезли. Теперь Логану стоит придумать что-то достаточно убедительное, чтобы я не отправил его прямой дорогой к остальным предкам.

"Смешно. То-то теперь становится понятна ухмылка Волдеморта-Квиррелла. Винс получил за детство столько круциатусов, то если бы они действительно помогали стать магически сильнее, то я сейчас походя заткнул бы за пояс Дамблдора, щелчком отправил на тот свет Волдеморта и спокойно, по праву силы, занял бы скромный пост властелина мира. Хотя... Может и нет. Может я и не прав. Ведь эталонного Винсента-без-круциатусов нет, поэтому сравнивать не с чем. Может, действительно помогли?"

Пока я изо всех сил копался в прошлом, напрягая память в поисках момента принесения и точной формулировки вассальной клятвы, пока я прикидывал, как можно из под нее выскользнуть, о себе напомнило настоящее. Малфой, строго согласно канону, был немного подран гиппогрифом, а мне на ровном месте, за здорово живешь, накинули дополнительной работы. Со словами: "Зачем менять то, что уже хорошо работает?" — вечером в гостиной факультета Хаффлпафф Седрик Диггори, ставший на своем пятом курсе старостой, опять повесил на меня уход за братьями нашими меньшими. Меньшие братья и сестры в количестве одиннадцати душ смотрели на здорового смуглокожего парня заметно испуганными глазами. Была мысль напугать их, чтобы отказались сами, но укоризненный взгляд Диггори меня остановил. Хм… Я подсознательно признаю за ним некий авторитет? Надо над этим хорошенько подумать. Например, после того, как приду с отработки.