Диктатор, который умер дважды: Невероятная история Антониу Салазара

С 1961 года Салазар опасался, что деколонизация может привести к исчезновению португальской нации, такой маленькой и уязвимой, существование которой уже оказывалось под угрозой в прошлом. Его отдаленность от народа была не снобизмом – скорее плодом его крестьянской застенчивости, робости, неумения общаться с людьми. У многих соратников Салазара вызывала недоумение и досаду та кажущаяся отстраненность, которую он демонстрировал по каждому поводу. Возможно, это было следствием его поспешного карьерного роста в молодости: семинария, учеба в университете, академическая карьера, работа в правительстве. Его апостольское служение было скорее личным, чем религиозным, что подтверждает отказ от политического католицизма в пользу прогрессирующего превосходства государства над церковью. Отвернувшись от остальных членов правительства, он окружил себя очень немногими доверенными сотрудниками, которые помогали ему осуществлять тщательный и всеобщий информационный контроль. Заседания Совета министров были редкими и формальными – их заменили личные беседы. Это приводило не к отставке салазаровских правительств, а к отдельным точечным изменениям, которых желал сам премьер-министр. Почти всегда новыми министрами становились представители все той же элиты Нового государства – своего рода придворного общества, состоявшего из университетских преподавателей, часто с юридическим образованием, высокопоставленных военных и государственных деятелей.

В цинизме, в холодности по отношению к министрам, в почти утрированной расчетливости можно углядеть высший замысел, который, по мнению Салазара, управлял структурой абсолютной власти. Это в его глазах оправдывало явно губительные и кровавые решения, не соответствовавшие, как казалось на первый взгляд, интеллекту диктатора. Он оправдывал и себя – мистическим представлением о своей задаче, хотя впоследствии, когда церковь вступила в прямые переговоры с зарождающимися постколониальными правительствами и лидерами освободительных движений, духовный характер его миссии хранителя и восстановителя католического величия в третьем мире рухнул. В результате попытка сохранить существующее равновесие оказалась ошибочной и даже вредной, и диктатор отреагировал на это самым жестким образом, ввергнув страну в состояние перманентной войны и принеся в жертву многие свои принципы.

Без наследников

На фасаде пустого и обветшалого дома в Вимиейру, где родился Салазар, над зеленым окном сохранилась небольшая мемориальная доска с надписью: «Здесь 28.04.1889 родился доктор Оливейра Салазар, человек, который управлял и никогда не воровал». На стенах можно увидеть несколько других надписей, а во внутреннем дворике стоят три каменные скамейки. Наклонную крышу с осыпающейся черепицей поддерживают три металлических столба. Сад позади дома зарос ежевикой. Это был дом для отдыха – рядом с ним отец Салазара соорудил общежитие для строивших железную дорогу, а также две столовые: одну для рабочих, другую для инженеров.

Уже давно ведутся разговоры о восстановлении здания и превращении его в музей – исключительно в туристических, а не политических целях, поскольку мало кто заглядывает в центральную часть страны. Последнее предложение – разместить музей не в доме, где родился диктатор, а в школе в Санта-Комба-Дане. На данный момент дело не продвинулось дальше организации временной выставки личных вещей бывшего диктатора: фотографий, документов, книг, дровяной печи и даже шляпы-котелка с официальных мероприятий. В интернете можно найти множество изображений интерьера скромного жилища: в него нетрудно попасть и увидеть кровати, мебель, даже бутылки вина последнего урожая 1967 года. За порядком следит один пожилой племянник Салазара, другой племянник живет в Коимбре.

Могила Салазара довольно проста: мраморная доска на стене, две белые боковые вазы, одна ваза внизу и гранитная плита на голой земле. Другие вазы с высохшими цветами окружают эпитафию. В могиле также покоятся останки его матери и отца. На лужайке – полдюжины других безымянных гранитных усыпальниц с барельефными крестами. Среди них могила Салазара кажется самой чистой. Время от времени какая-нибудь группа ностальгирующих с португальскими флагами собирается, чтобы помянуть диктатуру добрым словом. Салазар и жил без показной помпезности, и после смерти в его последнем пристанище нет ничего поразительного – в отличие от других диктаторов, начиная с Франсиско Франко с его знаменитым мавзолеем в Долине павших.