Диктаторы Творцов

— Вы не можете этого сделать! — закричал он.

Суверемос коснулся выключателя. Внешняя дверь шлюза открылась. Воздух резко вырвался в открытый космос, и тело Адама Холла вылетело вместе с ним.

На долю секунды он ощутил раздирающий, леденящий душу холод и черноту.

— Это смерть, — в отчаянии подумал он.

А потом он больше ничего не думал.

* * *

Он почувствовал слабую боль. Вот это было странно, смутно подумал Адам Холл. Как он мог чувствовать боль, если был мёртв?

Но боль не утихала. Это была тупая, нарастающая боль во всём теле. И ещё острая, ноющая боль в затылке.

По мере того как чувствительность возвращалась, боль всё усиливалась. А вместе с ней возвращался и слух.

Он слышал потрескивание и жужжание какого-то электрического аппарата. Вскоре он услышал высокий, задыхающийся голос.

— Теперь иглу, Брабо. Быстро!

Адам Холл почувствовал укол в грудь. Он вздрогнул, слабо отреагировав на инъекцию.

— Клянусь всеми богами Меркурия, он жив! — закричал высокий, взволнованный голос. — Выключи адреналайзер, Брабо.

Раздался щелчок выключателя. Треск и жужжание прекратились. Ноющая боль в шее Адама утихла.

Он обнаружил, что дышит с трудом. Каждый вдох отдавался новой болью в его мышцах. Всё его тело невыносимо болело.

В голове у него кружился вихрь запутанных воспоминаний. Он вспомнил лабораторию на Ганимеде, свой успех с Творцом, старт на Землю. Затем предательство трёх партнёров, погружение в холод и черноту, когда его выбросило в открытый космос.

Он открыл глаза. Движение стоило ему новой порции боли. Перед глазами всё плыло. Но быстро прояснилось.

Он лежал на металлическом столе в маленькой комнате. Стены были из странно блестящего чёрного дерева. Через открытое окно в комнату проникал тяжёлый, острый чужой воздух.

За окном он мог видеть странный, мрачный пейзаж чёрных джунглей, высоких тростников, кустарников, гигантских трав. Над головой простиралось небо, усыпанное яркими звёздами. На нём постоянно вспыхивали и гасли метеоры.

Это не было ни Землёй, ни каким-либо другим знакомым ему миром. Постоянные вспышки метеоров в небе наводили на мысль об зоне астероидов. Должно быть, он находится на одной из сотен крошечных, беспорядочно перемещающихся планеток.

Над ним склонился мужчина. Невысокий седовласый меркурианец с иссохшей левой рукой. Он передвигался, безвольно волоча левую ногу.

Несмотря на то, что этот человек был сильно искалечен, его морщинистое лицо было дружелюбным и интеллигентным. Когда он опустил взгляд, в его водянистых глазах проявилось беспокойство.

Адам Холл попытался заговорить. Его лёгкие горели в агонии, а слова вырывались свистящим шёпотом.

— Кто… Где…

Старый калека-меркурианец поспешно перебил его:

— Не пытайся говорить. Ты ещё недостаточно силён. Я Сенк Итам, учёный. И ты находишься на Катайне, неисследованном планетоиде, не нанесённом на карты.

— Но меня выбросило в космос. Я погиб.

Старые глаза Сенка Итама возбуждённо блеснули.

— Ты не погиб. Ты подтвердил мою теорию. Люди, которые замерзают и задыхаются в космосе, не умирают. Они погружаются в ледяной сон.

— Четыреста лет назад было обнаружено, что если температура человеческого тела внезапно резко понижается, вся жизнедеятельность временно приостанавливается. Я всегда считал, что такое случается с людьми, внезапно оказавшимися в холодном безвоздушном пространстве.

— Я летал на своём старом космическом крейсере к ближайшему астероиду в поисках полезных ископаемых, — продолжил Сенк Итам. — На обратном пути я обнаружил твоё тело, плавающее в космосе. И мне удалось оживить тебя!

Адам Холл ошеломлённо слушал. Потом он заметил за спиной старого меркурианца долговязое зелёное существо с овальной головой, круглыми белыми глазами и обезьяноподобными конечностями.

— Это Брабо, мой верный слуга, абориген этого маленького мирка, — объяснил Сенк Итам.

— Я должен вернуться на Землю, — слабым голосом воскликнул Адам Холл. — Я должен помешать Расу Алкку, Уилсону Блиссу и Суверемосу присвоить моё изобретение!

На морщинистом лице Сенка Итама появилось странное выражение.

— Какие имена ты назвал? — мягко спросил он.

Адам Холл повторил их.

— Они украли моё открытие — создание материи из излучения, — добавил он.

— Как тебя зовут, землянин? — спросил Сенк Итам. — Когда тебя отправили в космос?

— Адам Холл. Когда? Ну, где-то в июне две тысячи триста семьдесят седьмого года.

Внезапный страх заставил Адама сесть.

— Какое сейчас число? Сколько дней я провёл в космосе?

Изумление в глазах Сенк Итама наполнило Адама неясным страхом.

— Как долго? — настаивал он.

— Четвёртое августа, сегодня четвёртое августа. Две тысячи триста девяносто седьмого, — тихо ответил Сенк Итам. — Ты находился в анабиозе более двадцати лет!

Глава 2 Смех в аду

Инстинктивно рука Адама Холла метнулась к лицу и слепо зашарила по нему. То, что он там обнаружил, поразило его. Он не почувствовал глубоких морщин, но что ещё более невероятно — он не обнаружил и спутанной бороды!

— Ты все эти годы лежал в состоянии псевдосмерти, не меняясь и не старея, — тихо сказал Сенк Итам.