Диктаторы в зеркале медицины

Здесь произошло нечто, повлекшее за собой резкое ухудшение состояния. Ввиду напряженного и сильно вспученного состояния живота, а также устойчивого пареза кишечника доктор Арнотт назначил в качестве слабительного средства каломель — мера, с медицинской точки зрения непонятная и непростительная. Наполеон воспротивился этому и решительно отверг данное предложение, однако Арнотт, поддержанный двумя военными врачами, Шорттом и Митчеллом, дал указание камердинеру Маршану втайне от больного дать ему с подсахаренной водой 600 мг каломели, что является совершенно чудовищной дозой. Последствия этой безответственной меры были ужасны. Как сообщает Антоммарки, в течение той же ночи 8 раз имело место отхождение стула густо-черного цвета, причем Наполеон уже не был в состоянии контролировать свои отправления. Поначалу грязное белье еще меняли, но потом были вынуждены отказаться и от этого. Под влиянием поноса и непрекращающейся рвоты усилилась жажда, массивная потеря жидкости привела к нарушениям кровообращения. Обессиленный непрекращающейся икотой, ослабленный обильными ночными потоотделениями, все последующие дни он лежал в основном без сознания на белье, выпачканном рвотой и калом, окруженный сострадающими ему приближенными.

После страшной последней ночи утром 5 мая он в бреду пробормотал последние слова: France — Tete d’armée. Бушевал дождь, и поднимались испарения. В эти последние часы Арнотт и Антоммарки предприняли мрачно выглядевшую попытку оттянуть смерть императора припарками и горчичными компрессами на подошвы. Вскоре после пяти часов раздался вой юго-восточного пассата, который вырвал с корнем два деревца, собственноручно посаженных Наполеоном перед домом.

Он лежал на спине, с отвалившейся челюстью, открытые глаза были обращены в небо. Он был неподвижен, лишь очень неглубоко дышал, и казалось, что он погружен в свои мысли, когда в 5 часов 49 минут вечера смерть прервала его страдания. Если верить хронистам, в тот момент, когда перестало биться сердце императора французов, тропическое солнце начало погружаться в море.

За пару недель до этого он продиктовал графу Монтолону уведомление о собственной смерти, адресованное Хадсону Лоу. В этом служебном документе говорилось: «Господин губернатор! Император Наполеон скончался… вследствие продолжительной и тяжелой болезни. Честь имею довести это до вашего сведения. Прошу вас известить нас о том, какие распоряжения вашего правительства имеются относительно доставки тела в Европу, а также в отношении лиц, сопровождавших императора».

Вскрытие

При вскрытии трупа, состоявшемся 6 мая 1821 года в 2 часа дня в помещении размером 5 на 6 метров и слабо освещенном двумя боковыми окнами, присутствовало в общей сложности семнадцать человек. С английской стороны в качестве официального представителя губернатора присутствовал генерал сэр Томас Рид. Он, два сопровождавших его офицера штаба и сечь британских врачей составляли английскую группу. С французской стороны присутствовали генералы Бертран и Монтолон, трое слуг: Маршан, Сен-Дени и Пьеррон. И, наконец, свидетелями мрачной сцены были два корсиканца: аббат Виньяли и главное действующее лицо — прозектор доктор Франческо Антоммарки. Собравшаяся вокруг биллиардного стола публика с нетерпением ждала, когда доктор Антоммарки приступит к вскрытию. Уже через несколько минут стало ясно, что диагностическое исследование заболевания, послужившего причиной смерти Наполеона, будет интерпретироваться столь разнородным составом присутствующих не столько на основе объективных медицинских фактов, сколько на основе медицинских построений, отвечающих политическим устремлениям сторон. Британцы были очень заинтересованы в том, чтобы смерть «генерала Бонапарта» не могла быть истолкована как следствие вредных условии заключения или неблагоприятного климата острова Св. Елены. Французы, напротив, стремились представить дело так, что причиной смерти является болезнь, приобретенная на острове Св. Елены и, следовательно, вина за преждевременную смерть их императора должна быть возложена на англичан. В результате уже во время вскрытия возникли ожесточенные перепалки, и в конце концов на свет явился медицинский анекдот в виде не менее чем пяти протоколов вскрытия.