Диктатура пролетариата

В этих ячейках заводится и размножается целый класс отвратительных, коварных и кровожадных «насекомых»: партийных семинаристов, шпионов, доносчиков и жандармов, которые получают за партийную работу, т. е. государственную службу, вознаграждение, о котором я писал ранее. Каждый поймет, как губительно ячейки воздействуют на коллективную мораль. Они запугивают слабых, приманивают жадных, желающих продвинуться заставляют заискивать и пресмыкаться. Все это являет собой какой-то сатанинский террор, творящийся не где-то там, в далеких сферах высокой политики, а здесь и сейчас, в мирной жизни простых людей. Подобно клубку ядовитых, смертельно ядовитых паразитических корней, система коммунистических ячеек накрепко присосалась к обществу. Но среди тружеников интеллектуального труда, в случаях, свидетелем которых я был лично, яд едва ли возымел свое действие; и именно духовная сфера и вклад ее работников смогут стать основным фактором краха коммунистической власти. Никто иной не обладает такой возможностью открыть широким слоям населения глаза на происходящее и заставить их подняться против унизительного и возмутительного притеснения. Ропот и гнев на работу ячеек, подогреваемые тем фактом, что в их составе часто очень мало русских, являются основой для зарождения здоровых реакционных сил, которые открыто потребовали бы для России свободы мнений и совести, соблюдения политических правил и честного поведения правительства.

* * *

Большевистская олигархия, действующая руками «российской коммунистической партии», опирается на совсем другие принципы, чем политическая партия в западноевропейском понимании. Это не мешает большевикам прибегать к вполне европейским по своей сути инструментам «политики» для удержания власти. В расчет принимаются интересы и настроения различных общественных групп. Достаточно вспомнить великое начало коммунистических деяний: сколько бы ни критиковали Брест-Литовский мир, этот резкий выход из состояния войны был, без сомнения, целенаправленным политическим решением, принятым с опорой на общие настроения масс. То же касается и других более или менее значительных эпизодов, когда большевики отходили от собственной теоретической программы. Например, знаменитая уступка крестьянам: переход от коммунистической конфискации урожая к «буржуазному» праву владения и торговли сельскохозяйственной продукцией с уплатой налогов властям – мера против краха, вызванного молчаливым сопротивлением крестьян, не желавших быть рабами государства и возделывать родную землю для других. В этой связи интересно упомянуть, что зарубежные поклонники русского коммунизма, услышав об этих реакционных мерах, вовсе не поджали хвост, признав стратегическое поражение, а восхитились «гениальной тактикой» большевиков. Комментарии излишни.

Благодаря политически просчитанным шагам, правительство сохраняет уравновешенный настрой среди крестьян, несмотря на ухудшающиеся условия жизни. Еще одной важной силой, которую, благодаря политической хватке, правительству удалось сделать своим верным союзником, стал еврейский элемент. Кроме того, следует принять во внимание ослабевший и аморфный патриотизм русских. В § 83 Уголовного кодекса прописано наказание за любую агитацию и пропаганду, разжигающие национальную неприязнь и вражду; но оно, вероятнее всего, направлено против старорежимного шовинизма. Так или иначе, то, что не дозволено быку, может быть вполне по праву власть предержащему Юпитеру. Острое чутье уловило ловкую игру вождей на национальных чувствах, в частности, во время обмена резкими правительственными нотами с Англией этой весной. Было, однако, маловероятно, что получится ожесточить народ против Англии – в интеллектуальных кругах можно было заметить, скорее, надежду на то, что Керзону удастся нанести советской олигархии позорное, сокрушительное поражение. Но коммунистические вожди знают, что среди молодежи, даже не разделяющей коммунистические воззрения, зреет еще не до конца оформившееся осознание того, что Русь все-таки должна сохранить суверенное право на самоопределение и владение своими территориями, не утратив собственного достоинства. Большевики также знают об исторически сложившейся у интеллигенции неприязни к Польше и полякам. Вот струны, на которых можно играть, пуская нужные слухи: участившиеся военные учения на границе должны возбудить мысль о готовящемся военном нападении со стороны Польши и капиталистической Европы, скажем, с целью завладеть нефтяными месторождениями. Когда я был в Москве, меня самого настойчиво расспрашивали самые образованные и здравомыслящие люди, верю ли я в возможность новой военной интервенции, сулящей новые беды и испытания…